Лев с ножом в сердце

— За что?

— За убийство, — ответил он.

— Извините… — пробормотала Иллария, отводя взгляд.

— Ничего.

— Как вас зовут?

— Павел. — Скуп на слова и, похоже, не расположен к разговорам.

— А меня — Иллария.

— Иллария? — Он, кажется, удивился, что-то похожее на улыбку промелькнуло на лице. — Красивое имя. Никогда не слышал.

— Павел, дайте мне ваши координаты, я постараюсь помочь вам с работой, — сказала Иллария. И, не удержавшись, добавила: — У меня много знакомых…

— Не нужно, спасибо, — ответил он.

— Но ведь это из-за меня, — настаивала она. Ей вдруг пришло в голову: а что, если предложить ему… если попросить его о помощи! Но она тут же испуганно сжалась — тогда придется рассказать ему… все!

— Я бы все равно там не прижился, — ответил он, серьезно глядя на нее. — Ну, продержался бы еще пару дней. Может, и лучше, а то я бы его убил… — Он взглянул на нее с откровенной насмешкой, и Иллария вспыхнула.

— И куда же вы… теперь?

Он пожал плечами. Иллария поняла, что он не собирается пускать ее в свой мир. И ему все равно, что она красавица. И помощи от нее он не примет…

Он отвез ее на работу. Они расстались на парковке. Он не воспользовался случаем проводить ее до бывшего профсоюзного здания. Иллария чувствовала смутное разочарование. И еще истеричное желание сцепиться с кем-нибудь — от кофе, наверное.

Нюся оказалась на месте. При виде Илларии лицо ее оживилось, выражая сложную смесь удивления, мягкого упрека и беспокойства: что случилось? Было уже около двенадцати. Начальница всегда звонила, когда задерживалась.

Иллария кивнула и молча прошла мимо. С облегчением рухнула в свое кресло на колесиках. Сняла темные очки.

Первым под горячую руку попал главред. Он ворвался в кабинет, не постучавшись, без доклада.

— Иллария Владимировна! — воскликнул Йоханн, пребывавший последние дни в состоянии крайнего раздражения.

— Йоханн Томасович, я занята! — перебила его она.

— Но дело не терпит отлагательства, — возразил главред.

— Я занята! — повторила Иллария, с ненавистью глядя на бедного Йоханна. Никаких дел у нее не было, но обсуждать всякую ерунду с главным редактором она не могла. Ей хотелось кричать и топать ногами. Она с трудом сдерживалась, вцепившись побелевшими пальцами в край стола.

— Но это же… — заблеял возмущенно Аспарагус, который тоже был не прочь размяться. Несчастная любовь отравила ему кровь, что сказалось на характере.

— Вон! — крикнула страшным голосом Иллария, раздувая ноздри.

Оскорбленный Йоханн развернулся на каблуках и вылетел из кабинета, оглушительно хлопнув дверью. Помчался к себе писать заявление об уходе.

— Хватит, — бормотал он, запихивая в портфель какие-то бумаги, выгребая их из ящика письменного стола. — Выгнала из кабинета! Дослужился! Вот оно, истинное лицо… парвеню! — Он и сам не знал, из каких глубин сознания выскочило это словечко, в другое время ему бы и в голову не пришло применить его к Илларии. Он восхищался ею. В прошлом…

Аэлита сунулась было к шефине, но Нюся покачала головой и поджала губы. Аэлита на цыпочках слиняла. Минут через пятнадцать вся редакция знала, что Иллария выгнала Аспарагуса. Не то из кабинета, не то совсем. Неизвестно, за что. И вообще шефиня в ярости, и лучше к ней не соваться, а переждать грозу.

— Поссорилась с бойфрендом, — поставила диагноз опытная Аэлита, выпуская дым. Эрик курил, прислонясь к стене. Дым стоял коромыслом в «Уголке поэта». — Гормоны!

Иллария открыла окно. В кабинет ворвались уличные звуки. Она легла на широкий подоконник, посмотрела вниз. Там сновали люди и машины. Третий этаж… невысоко. Если бы она вдруг выпала из окна… то не разбилась бы! К сожалению.

Глава 25 Развитие событий

Иллария сидела в своем кабинете, как зверь в клетке, полностью отрезанная от мира. Около трех часов Нюся, не спросившись, принесла ей кофе и бутерброд. Молча поставила на стол, так же молча удалилась. Спина ее выражала упрек. Хоть ты и ведешь себя неадекватно, казалось, говорила спина, но я, как преданная секретарша, знаю свои обязанности и буду стоять насмерть при их исполнении.

В четыре в редакции появилось новое лицо — капитан Астахов. Нюся, просунув голову в кабинет, прошептала, что пришли из… Она мотнула головой и многозначительно вздернула бровь.

Иллария жевала бутерброд, когда вошел капитан. Перестала жевать, отодвинула тарелку, изобразила на лице умеренное недоумение.

— Извините, что прервал обед, — сказал посетитель. — Капитан Астахов, Заречное ровэдэ.

— Я почти закончила, — ответила Иллария. — Садитесь, пожалуйста. Что случилось?

— В ходе расследования… одного дела возникла необходимость задать вам несколько вопросов, Иллария Владимировна. Вы не против?

Капитан позволил себе улыбнуться. Он был сама любезность. В нем чувствовалась бульдожья хватка. Манера кидать взгляд ненароком, добродушие, готовность улыбнуться вряд ли могли кого-нибудь ввести в заблуждение. И уж, конечно, не Илларию.

— Пожалуйста, — она пожала плечами. — Но я, право, не уверена…