Лев Толстой. Свободный Человек

Это важный момент! Толстой никогда не был вождем «толстовцев». Он поддерживал их и был в дружеских отношениях с некоторыми «толстовцами» (кроме Черткова — с Павлом Ивановичем Бирюковым, Михаилом Александровичем Новоселовым, Павлом Александровичем Буланже, Душаном Петровичем Маковицким). Но по своей духовной природе Толстой не мог бы возглавить сектантское движение с его неизбежными знаками, паролями и полным подчинением своему лидеру. Он был поклонником личной духовной свободы и разумного понимания веры. Близкий к семье Толстых адвокат и общественный деятель Василий Алексеевич Маклаков однажды остроумно заметил: «Тот, кто понимает Толстого, не следует за ним. А тот, кто следует за ним, не понимает его». Этим как будто парадоксом объясняется, почему Толстой нелюбил «толстовцев».

«Однажды, — вспоминала его дочь Татьяна, — среди людей, бывших у отца, я увидела неизвестного молодого человека. Он был в русской рубашке, больших сапогах, в которые с напуском были заправлены брюки. — Кто это? — спросила я у отца. Папá наклонился ко мне и, закрывая рукой рот, прошептал мне на ухо: — Этот молодой человек принадлежит к самой непостижимой и чуждой мне секте — секте толстовцев».

Тем не менее самый пламенный «толстовец» стал его сокровенным другом.

Поначалу чрезмерная интимность в общении с «милым другом», как с первого же письма называет Толстой Черткова, его немного настораживает. Ему не нравится идея взять на себя полноту духовной ответственности за странного молодого конногвардейца. Но отказать Черткову он не может. Да и не хочет, потому что при первом знакомстве подпадает под обаяние этого столь похожего на него молодого офицера. Вот в семье его не поняли. А Чертков понимает. Больше того, он нуждается в Толстом и не скрывает этого. Он посылает ему свои дневники и зовет в свое имение Лизиновку в Воронежской губернии. В Лизиновке Чертков познакомился с тремя крестьянскими юношами, готовыми разделить его с Толстым взгляды. Но имеет ли он право на такое духовное руководство?!

«Нет, Лев Николаевич, приезжайте, ободрите, помогите… Вы здесь нужны». Вы здесь нужны — это уже начало той мрачной роли, которую сыграет Чертков в семье Толстых. Где Толстой нужнее — в семье, которая его не понимает, или среди чистых юношей, готовых жизнь положить к его стопам?

«Получил Ваше письмо и получил Вашу книгу и не отвечал на письмо. Не отвечал потому, что не умею ответить. Оно произвело на меня впечатление, что Вы (голубчик, серьезно и кротко примите мои слова), что Вы в сомнении и внутренней борьбе по делу самому личному, задушевному — как устроить, вести свою жизнь — личный вопрос обращаете к другим, ища у них поддержки и помощи. — А в этом деле судья только Вы сами и жизнь. — Я не могу по письмам ясно понять, в чем дело; но если бы и понял — был бы у Вас, не то, что не решился бы, а не мог бы вмешиваться — одобрять или не одобрять Вашу жизнь и поступки. Учитель один — Христос».

Бестактность Черткова, который вскоре после знакомства заявил Толстому, что своим последователям тот «нужнее», чем своей семье, кажется, была очевидной. Почувствовал ли это Толстой? Скорее всего. Ответ Льва Николаевича был вежливым намеком на то, что он отказывается стать его «духовным отцом».