Лев Толстой. Свободный Человек

«Долгом своим считаю почтительнейшим донести Вашему Преосвященству, что 28 прошлого Октября в вверенную мне пустынь приезжал, с 5-часовым вечерним поездом, идущим от Белёва, граф Лев Николаевич Толстой, в сопровождении, по его словам, доктора… 29 Октября часов в 7 утра к нему приехал со станции какой-то молодой человек, долго что-то писали в номере, и с этим же извозчиком доктор его ездил в г. Козельск. Часу в 8-м утра этого дня Толстой отправился на прогулку; оба раза ходил один. Во второй раз его видели проходившим около пустого корпуса, находящегося вне монастырской ограды, называемого “Консульский”, в котором он бывал еще при жизни покойного старца Амвросия, у покойного писателя К. Леонтьева; затем проходил около скита, но ни у старцев, ни у меня, настоятеля, он не был. Внутрь монастыря и скита не входил. С этой прогулки Толстой вернулся в часу в первом дня, пообедал и часа в три дня этого же числа выехал в Шамор-дино, где живет его сестра-монахиня. В книге для записки посетителей на гостинице он написал: “Лев Толстой благодарит за прием”».

Это «доношение» игумена Ксенофонта калужскому епископу Вениамину (Муратовскому). Из него можно понять следующее: Толстой не был не только в скиту, но и в монастыре, не пересек Святые врата. Гостиница и скит были за территорией монастыря.

«Л. Н. ходил гулять к скиту, — пишет Маковицкий. — Подошел к его юго-западному углу. Прошел вдоль южной стены… и пошел в лес… В 12-м ч. Л. Н. опять ходил гулять к скиту. Вышел из гостиницы, взял влево, дошел до Святых ворот, вернулся и пошел вправо, опять возвратился к Святым воротам, потом пошел и завернул за башню к скиту».

Обычная прогулка? Но, замечает Маковицкий, «Л. Н. утром по два раза никогда не гулял». Доктор обращает внимание на странность поведения Толстого. «У Л. Н. видно было сильное желание побеседовать со старцами».

Не получается! Вернувшись со второй прогулки, он сказал:

— К старцам сам не пойду. Если бы сами позвали, пошел бы.

В этих словах видят проявление «гордыни» Толстого. Почему просто не постучался в дом Иосифа, который выходил крыльцом за ограду скита как раз для того, чтобы всякий паломник мог попроситься на прием через его келейника? Почему ждал, чтобы его «позвали»? Знал ли Иосиф о его приезде?

Знал.

Вот что рассказывает в «Летописи» Оптинского скита келейник старца Иосифа: