Лев Толстой. Свободный Человек

С ним было трудно не только молодым девицам. Когда Толстой был в Швейцарии, он едва не влюбился в двоюродную тетушку Alexandrine — Александру Андреевну Толстую. Между ними возникла глубокая духовная близость. При этом они постоянно спорили о вере, о Церкви. Затем это вылилось в многолетнюю переписку, которую Толстой однажды назвал своей «духовной биографией». Увы, Alexandrine была старше его на целых 11 лет. Да и ее жизнь при дворе, где она была фрейлиной и воспитывала великих княжон, была не по душе Толстому. После успеха «Севастопольских рассказов», первый из которых царь распорядился перевести на французский язык и издать во Франции, у молодого писателя появились возможности быть обласканным царской фамилией. Вместо этого Толстой сторонился двора и называл его Трубой. Понятно, что и Alexandrine с ним было трудно.

В 1856 году у него возникла мысль жениться на Валерии Арсеньевой. Имение Арсеньевых Судаково находилось в десяти верстах от Ясной Поляны, и Толстые поддерживали с ним добрососедские отношения. После смерти Владимира Михайловича Арсеньева и его жены Евгении Львовны четверо их детей остались сиротами, и Лев Толстой взял опекунство над ними. Валерии Арсеньевой было 20 лет, когда в дневнике Толстого стали появляться первые нежные записи о ней. Друг детства, тульский помещик Дмитрий Алексеевич Дьяков, убеждал его жениться на Валерии и готов был выступить «свахой».

Вместо этого Толстой затеял с девушкой какую-то странную и, как потом оказалось, жестокую игру. Он придумал «семейный роман», где действовали два героя, Храповицкий и Дембицкая. Они «любят друг друга» и собираются пожениться, но являются людьми «с противуположными наклонностями». В переписке с Валерией, которая длилась целый год, он играл с ней в этот воображаемый «роман», где описывал будущий образ жизни Храповицкого и Дембицкой во всех подробностях, вплоть до расположения комнат в их доме. Одновременно он «воспитывал» девушку, отмечая все ее слабости, все недостатки, даже в интимных элементах одежды. Что должна была при этом думать Валерия? Кажется, ясно! Дело идет к браку! Просто жених старше ее на восемь лет и хочет подготовить ее к семейной жизни.

В начале 1857 года, перед первым отъездом за границу, Толстой написал Арсеньевой письмо:

«Что я виноват перед собою и перед Вами ужасно виноват — это несомненно. Но что же делать?.. Прощайте, милая Валерия Владимировна. Христос с Вами; перед Вами так же, как и передо мной, своя большая, прекрасная дорога, и дай Бог Вам по ней прийти к счастию, которого Вы 1000 раз заслуживаете…

Ваш гр. Л. Толстой».

Трудно сказать, чего больше было в этом «романе» — жестокости или нелепости. Но очевидно, что в какой-то момент Толстой понял, что Арсеньева не может быть его женой. Ей будет трудно с ним. И он ставит точку в отношениях с Валерией.

Судьба ее не была несчастной. Она дважды выходила замуж, сперва за орловского чиновника, затем за петербургского. Скончалась в 73 года в Базеле, где и была похоронена…

«Тютчева, Свербеева, Щербатова, Чичерина, Олсуфьева, — я во всех был влюблен, — пишет Толстой в дневнике через год после бегства от Арсеньевой. И еще в круг его любовных интересов входят сестры Львовы, Менгден, Трубецкая, Дондукова-Корсакова… Со стороны может показаться, что Толстой стал светским ловеласом. Но это не так. Он поставил себе твердой целью жениться, продолжить дело отца и деда, продлить толстовский род. Именно поэтому он крайне разборчив в выборе невесты. А жених он, при всей своей некрасивой внешности, конечно, был завидный! Граф, потомок многих древних родов — Толстых, Волконских, Горчаковых, Трубецких… всех и не перечислишь. Боевой офицер, герой Севастополя. Небедный помещик. И, наконец, знаменитый писатель.

Поэтому он медлит. Ближе всего он был к женитьбе на Екатерине Тютчевой, дочери поэта Федора Ивановича Тютчева. Толстой боготворил его. Вместе с Пушкиным это был его любимый поэт. Возможно, поэтому и к дочери его он присматривался.

Она часто упоминается в его дневнике 1857–1858 годов:

«…очень мила»; «…захватывает меня серьезно и всего»; «…занимает меня неотступно»; «…шел с готовой любовью к Тютчевой» и т. п. И в то же время: «Тютчева, вздор!»; «…это не любовь, не имеет ее прелести»; «…ни то, ни сё»; «Вообще она плоха». Его раздражает ее набожность: «К. Т. любит людей только потому, что ей Бог приказал».