Лев Троцкий. Революционер. 1879–1917

Еще через непродолжительное время Бронштейну удалось получить разрешение на перемещение в Верхоленск – крохотный уездный городок, но все же место, где имелась колония образованных ссыльных, где были люди, с которыми можно было общаться, обсуждать политические проблемы, вырабатывать общую точку зрения или же ожесточенно спорить. Это была та питательная среда, без которой Лев не мог существовать. Настроение ссыльных поддерживали и переходившие из поколения в поколение рассказы (подчас и легенды) об истории ссылки, центром которой был этот городок. Существовал даже термин: Верхоленская ссылка. Здесь в свое время побывали и декабристы, и, позже, участники Польского национально-освободительного восстания 1863 г.

В своих воспоминаниях Троцкий рассказывал, что своего рода «аристократию» среди ссыльных составляли старые народники, которые находились в ссылке долгие годы и смогли как-то устроиться. Особый слой составляли молодые марксисты. Именно здесь Лев познакомился с 27-летним Моисеем Соломоновичем Урицким [161] , который разделял марксистские взгляды. Вместе с Троцким Урицкий примет участие в революционных событиях в Петербурге в 1905 г., вместе с ним станет членом «межрайонной» социал-демократической группы, а затем, в 1917 г., большевиком. После Октябрьского переворота Урицкий возглавит Петроградскую чрезвычайную комиссию в тогдашней столице и будет убит в 1918 г. молодым эсером.

Другим верхоленским знакомым оказался еще более молодой 23-летний Феликс Эдмундович Дзержинский [162] – польский социал-демократ, будущий председатель всесильной и кровавой Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК), а затем ее преемника – Объединенного государственного политического управления (ОГПУ), один из организаторов и исполнителей красного террора. Троцкий вспоминал, как «темной весенней ночью, у костра, на берегу широко разлившейся Лены Дзержинский читал свою поэму на польском языке. Лицо и голос были прекрасны, но поэма была слаба. Сама жизнь этого человека стала суровейшей из поэм» [163] . Назвать жизнь руководителя красного террора и советской карательной системы «суровой поэмой», будучи исключенным из партии, снятым со всех постов и к тому же высланным из страны, мог только такой оторванный от жизни теоретик революции, как Троцкий.

Судьбы ссыльных складывались совершенно по-разному. Бывали случаи самоубийства, кое-кто в тоске спивался. Бронштейна, как и некоторых его единомышленников-марксистов, спасали умственная работа, бесконечные споры и дискуссии, публицистическая деятельность. Но как бы то ни было, они пока еще не стали сухарями-догматиками, хотя именно в этом направлении развивалась ментальность новых марксистов, а оставались молодыми людьми, стремившимися разнообразить свой скучный быт. Большой популярностью у ссыльной молодежи пользовались спортивные игры, особенно крокет, дававший возможность проявить ловкость, находчивость, собранность, причем «и тут, как всюду и во всем остальном, где ему так или иначе предоставлялся случай проявить свою индивидуальность, Бронштейн органически не переносил соперников… и одержать победу над ним в крокете было самым верным средством приобрести злейшего врага» [164] .

Понятно, что Лев сразу же включился в ожесточенные споры ссыльных. Бывший член «Народной воли» Н.Н. Фрейлих рассказывал видному советскому историку и идеологу Е.М. Ярославскому, какое глубокое впечатление на него и других народников произвел Троцкий в ссылке одним из докладов своей «красочностью, яркостью, истовостью» [165] . Ярославский, ставший затем одержимым сталинским подхалимом, горько сожалел, что в свое время почти восторженно воспроизвел отдельные этапы революционного пути Троцкого. Очевидно, с полным основанием Ярославский полагал, что этого факта при первом удобном случае Сталину будет достаточно, чтобы объявить его «врагом народа» и жестоко с ним расправиться. Однако в годы чисток Ярославского не тронули.

Именно в Верхоленске Лев стал овладевать квалификацией профессионального журналиста. С тревогой и неуверенностью он послал первые свои корреспонденции в выходившую в Иркутске еще с 1882 г. газету «Восточное обозрение». Это было провинциальное, но довольно солидное издание, основанное писателем, историком, путешественником и краеведом Н.М. Ядринцевым, в котором сотрудничали легальные народники и легальные марксисты.