Лев Троцкий. Враг №1. 1929-1940

В феврале 1942 г. Центр сообщил резиденту советской разведки в США Максиму (под этой кличкой скрывался Зарубин, официально занимавший под фамилией Зубилин должность первого секретаря советского посольства в Вашингтоне, муж бывшей любовницы Блюмкина Горской), что в конце 1941 г. из Парижа в Нью-Йорк выехал «наш источник», Тюльпан, Зборовский Марк Григорьевич, 1908 года рождения, уроженец города Умани. Назывались приметы: средний рост, карие глаза, шатен, всегда носит очки. До сведения резидента в США доводился «послужной список» Тюльпана. В 1921 г. он вместе с родителями выехал в Польшу, в 1926 г. в Лодзи вступил в комсомол, а в 1929 г. — в польскую компартию, в 1930 г. был арестован за участие в подготовке забастовки текстильщиков, был приговорен к тюремному заключению, но сумел бежать в Германию, а затем во Францию, где вел работу «по линии компартии Польши». В 1934 г. Зборовский был завербован советской агентурой «для разработки троцкистов», установил связь с французскими «троцкистами», в частности с Навиллем (его ошибочно называли в документе Набаль), с членами Международного секретариата и с «русской секцией, возглавляемой Седовым». Тюльпану, по оценке Центра, удалось стать первым помощником Седова по изданию «Бюллетеня оппозиции». Зборовский оценивался как «преданный и проверенный работник», но недостаточно энергичный и малоинициативный, которым «требуется систематически руководить». В США его предлагалось использовать для «разработки троцкистов»[547], что и было сделано. Резидентура установила контакт со Зборовским и значительно расширила возможности агентурной работы в среде американских сторонников покойного к тому времени Троцкого. От нового резидента в США — Мая (Степана Апресяна) — Центр требовал, чтобы в Америке Тюльпан был внедрен в круг лиц, связанных с международной деятельностью «хорьков». Особенно важным начальство считало его сближение с Хейженоортом, бывшим секретарем Троцкого, а теперь разбиравшим его архив в Гарвардском университете. От Зборовского требовали, чтобы он через ранее близкую к нему Эстрину «осторожно выяснил» каналы распространения в СССР «Бюллетеня оппозиции»[548] (уже прекратившего к тому времени свое существование, о чем советское правительство пока не знало).

Еще одним «сторонником» Троцкого из числа российских граждан, находившихся за границей, считался сотрудник полпредства СССР в Париже Харин, через посредников предложивший Троцкому стать связным между Троцким и его сторонниками в СССР. Крайне нуждающийся в русскоязычных помощниках Троцкий поверил Харину, чьи письма показались ему убедительными. Похоже, что именно Харин должен был издавать в Париже первый номер «Бюллетеня оппозиции» Троцкого. Трудно иначе объяснить, зачем Троцкий (снова через доверенных лиц) в июле 1929 г. переслал советскому дипломату полный машинописный текст первого номера «Бюллетеня оппозиции» и несколько подлинных документов, а также фотографии, которые предполагалось опубликовать в этом номере. Долгое время о Харине ничего не было слышно. В конце концов стало известно, что Харин — сотрудник ОГПУ и что в это ведомство он передал все полученные от Троцкого материалы, в том числе подлинник известного письма Крупской, написанного непосредственно после смерти Ленина. Выпуск журнала тогда задержался[549]. Что же касается письма Крупской, то, на счастье Троцкого, он сохранил фотокопию (иначе ему нечего было бы публиковать); оригинал письма Крупской был передан Сталину и хранился в личном сейфе генсека в его кабинете.

Полагаясь на рекомендацию Р.Т. Адлер, Троцкий воспользовался также услугами Якова Франка, литовского еврея, члена компартии Австрии с конца 20-х гг., объявившего о своей солидарности с Троцким. Франк работал экономистом в торговом представительстве СССР в Вене, но уволился со службы по «политическим мотивам» и в мае 1929 г. приехал на Принкипо, чтобы под псевдонимом Греф работать при Троцком, к которому смог войти в доверие благодаря своему трудолюбию и солидным знаниям. Правда, недружелюбно относился к Франку Лев Седов. Его подруга Жанна Мартен де Паллиер — жена французского троцкиста Раймона Молинье, расставшаяся ради Льва Седова со своим мужем, — тоже недолюбливала Франка, считая его снобом и хвастуном[550]. Тем не менее осенью 1929 г. Франк по заданию Троцкого отправился в Чехословакию, где проявил немалую энергию и активность. 27 января 1930 г. Троцкий писал своему чешскому стороннику X. Леноровичу: «Товарищ Франк был моим секретарем на Принкипо несколько месяцев. Вы можете полностью доверять ему»[551].