Лев Троцкий. Враг №1. 1929-1940

Сложнее было с разногласиями внешнеполитическими. Первоначально оппозиция пыталась формулировать их по вопросу о генеральной стачке в Англии. Однако эта тема откровенно не интересовала партийные низы. А распространенный оппозицией в июле 1926 г. документ о генеральной стачке в Англии, написанный ужасным языком и подписанный Зиновьевым, Троцким, Каменевым, Пятаковым и Крупской, в целом следует считать крайне неудачным. Неясно, к чему бы привели поиски расхождений во внешнеполитической программе, если бы не начавшаяся революция в Китае.

Для формирования левой оппозиции этого было больше чем достаточно. Подвергая правительство критике слева, оппозиция утверждала, что Сталин с Бухариным ведут в Китае оппортунистическую политику, обрекая китайскую революцию на поражение. В тактическом отношении оппозиция заняла, по существу, беспроигрышную позицию: в случае поражения революции в Китае она могла утверждать, что в этом виновата оппортунистическая политика Сталина — Бухарина; в случае победы — что победа одержана благодаря бдительной критике со стороны оппозиции и тому, что правительство последовало указаниям оппозиционеров.

Левая оппозиция по вопросу о китайской революции несколько походила на левую оппозицию против Брестского мира. Очевидно и то, что сталинско-бухаринская политика в отношении китайской революции во многом повторяла ленинскую политику «брестской передышки». Но если Ленин боялся как таковой победы коммунистической революции в Германии и уготовленной для него в этом случае второстепенной роли, Сталин, судя по всему, опасался совсем другого. Он понимал, что коммунистическая революция в Китае приведет к гражданской войне и распаду слабого китайского государства. В эту гражданскую войну неизбежно вмешается Япония и без труда одержит в Китае победу. Советская же интервенция в Китай приведет лишь к советско-японскому конфликту. А к столкновению с Японией Советский Союз в 1927 г. готов не был. По этим причинам до тех пор, пока между Чан Кайши и китайской компартией существовал блок, Сталин не считал нужным организовывать коммунистический переворот в Китае, на чем настаивала оппозиция.

Япония всегда занимала особое место во внешней политике Советского государства. Достаточно указать на то, что японская интервенция на Дальнем Востоке времен Гражданской войны, в отличие от американской, английской и французской, была реальной и длительной. Дальневосточная республика, просуществовавшая до 1922 г., была создана как буфер против неизбежной японской оккупации Дальнего Востока. И именно Япония, а не Европа была основным внешнеполитическим противником СССР в 20-х и 30-х гг. Ради противостояния Японии были восстановлены в начале 30-х гг. советско-американские отношения. Для скорейшего отражения вероятной японской агрессии (а не на случай войны в Европе) в 1937 г. началось создание мощной промышленной базы на Урале, Дальнем Востоке, в Сибири, Казахстане и Средней Азии. В том же году Япония приступила к оккупации Китая (сталинская политика в Китае обеспечила СССР передышку в десять лет) и к октябрю 1938 г. заняла значительную его часть, выйдя к границам Монголии, оккупированной, в свою очередь, Советским Союзом. Началось противостояние двух армий, которое, по крайней мере дважды, приводило к локальным войнам: в июне — августе 1938 г. в районе озера Хасан и в мае — сентябре 1939 г. на реке Халхин-Гол, где конфликт был урегулирован только благодаря посредничеству Германии, предусмотренному, по настоянию Сталина, одним из пунктов пакта Молотова — Риббентропа, подписанного в августе 1939 г.

Конечно, советское руководство вряд ли предвидело все это в 1927 г. Но общая напряженность в советско-японских отношениях требовала наличия сильного единого национального Китая, способного противостоять японской агрессии, а не коммунистического слабого, раздробленного гражданской войной государства, напрашивающегося в жертвы к Японии. И хотя по линии Коминтерна само же советское правительство усиливало компартию и готовило ее к возможному коммунистическому перевороту в стране, установление в Китае коммунистического режима в 1927 г. не входило в планы Сталина. Ради передышки в войне с Японией он готов был принести в жертву коммунистическую революцию в Китае точно так же, как в 1918 г. в жертву передышке принесли ожидаемую революцию в Германии.