Лев Троцкий

Это были любопытные мысли, возможно, устно высказанные еще более остро, которые свидетельствовали, что Троцкий не во всем разделял ленинские установки на создание четко структурированных компартий с жесткой дисциплиной, на формирование их международного объединения по такой же модели. Он чувствовал, что в Западной Европе построение компартий по большевистскому образцу встретит серьезнейшие затруднения. В речи он с симпатией вспоминал свое общение с французскими профсоюзными идеалистами, которые при всех своих анархистских наклонностях поднимали голоса против войны.

Трудно сказать, как реагировал Ленин на это выступление (документов на этот счет нет), но можно не сомневаться, что речь Троцкого вряд ли пришлась ему по вкусу.

Существенные отступления от этой позиции в сторону ленинских установок были сделаны Троцким в манифесте конгресса, который ему было поручено написать.[684] Манифест подписали делегаты 32 партий и групп, вошедших в Коминтерн, а от имени российской делегации — В. И. Ленин, Г. Е. Зиновьев, Н. И. Бухарин и Л. Д. Троцкий.

В документе давалась коммунистическая интерпретация международных отношений после подписания Версальского мира и делался вывод, что остались только два подлинно мировых государства — Великобритания и США. По мнению Троцкого, при апогее могущества Британии, особенно на морях, Соединенные Штаты все более выдвигаются вперед. Несмотря на политическую предвзятость этого суждения, в нем было зерно истины. Это была одна из первых констатаций резкого усиления позиций США в послевоенном мире.

Подготовленный Троцким и принятый конгрессом манифест во всеуслышание провозглашал распространение большевистской диктатуры на весь мир под видом пролетарских революций и национально-освободительных движений. Это был документ революционной экспансии, несовместимый с многочисленными заявлениями о намерении прекратить враждебные отношения с капиталистическими странами и перейти к установлению с ними официальных связей.

На первом заседании Исполкома Коминтерна (ИККИ) был утвержден окончательный состав этого органа, куда от России вошли шесть человек, в том числе Троцкий.[685] Он участвовал в некоторых заседаниях ИККИ, выступал на них. Свою речь 21 ноября 1920 года Троцкий посвятил политике Коммунистической рабочей партии Германии — отколовшейся от компартии левацкой группы, которая была им обвинена в недоверии к пролетарским массам и путчизме.[686]

Общие взгляды Ленина и других ведущих большевиков, а в первую очередь свои собственные, высказанные в полемике с теми, кто отстаивал идеи зарождавшегося демократического социализма, Троцкий запечатлел в небольшой книге «Терроризм и коммунизм», написанной в 1919 году в поезде наркома поздними вечерами и ночью, когда он был в состоянии чуть отвлечься от текущих дел.[687]

Это был ответ на работу под тем же названием, только что изданную теоретиком и лидером германского и международного социалистического движения Карлом Каутским,[688] с которым Троцкий ранее не был близок, но до 1917 года относился к нему с почтением. Теперь Каутский выступал как обвинитель большевистского режима, убедительно показывая аморальные и антидемократические методы, свойственные новым российским властям.

Троцкий не выбирал слов и выражений. Уже начало предисловия гласило: «Поводом к этой книге послужил ученый пасквиль Каутского того же наименования», а затем полились рекой разглагольствования по поводу «содействия мировым душителям социалистической России», «политического рутинерства», «подлого тупоумия» и т. п.

Пытаясь ответить на обвинения, вполне справедливые, а подчас даже смягченные, Троцкий прибегал к псевдотеоретическим измышлениям, которые можно свести к следующим положениям: цели и средства не связаны нераздельно друг с другом, вследствие чего различные классы могут использовать одни и те же средства (например, терроризм) для достижения различных целей; социализм не может быть достигнут без революционного насилия; «красный террор» был только ответом на «белый террор».

Л. Д. Троцкий не понимал, не способен был провести различие между фиктивной коммунистической моралью и общечеловеческой нравственностью, решительно связывающей в единое целое цели и средства, признающей аморальными цели, которые могут быть достигнуты только аморальными путями.

Как мы увидим, свой коммунистический, по существу дела, безнравственный подход к пониманию основ этики Троцкий сохранит в течение всей своей политической жизни. Пока же Каутский достойно ответил Троцкому в работе «От демократии к государственному рабству»,[689] знакомство с которой предостерегло некоторых западных левых от присоединения к компартиям. Так что, оправдывая и превознося большевистский террор в России, Троцкий сослужил не лучшую службу делу международного коммунизма.

В кругу семьи и вне ее