Лев Троцкий

Первая поправка требовала заменить фрагмент о значении сельского хозяйства и промышленности для подъема страны, в котором заострялось внимание на необходимость ускоренного развития промышленности на базе самоокупаемости, фрагментом о центральной роли сельского хозяйства.[801] Иначе говоря, члены Политбюро, в том числе Сталин, отказывались от намерений осуществить индустриализацию страны в близкое время, отходя от планов, которые разрабатывались в предыдущие месяцы и даже годы с участием Ленина, в частности от плана электрификации страны, известном как план ГОЭЛРО. Вторая поправка касалась вопроса, особенно болезненного для партбюрократии. В своих тезисах Троцкий обращал внимание на вопрос продвижения хозяйственных работников по службе, на накопление ими опыта. Он требовал отказаться от частого смещения, «переброски» хозяйственников парторганами. Взамен этого текста предлагалось включить прямо противоположный по смыслу — общую фразу о необходимости усилить функции партийных органов, не допускать отрыва хозяйственников от партии и т. п.[802]

При обсуждении вопроса в Политбюро Троцкий произнес две большие речи, основной смысл которых состоял в том, что партия должна «править, а не управлять», что необходимо покончить с «губкомовской обломовщиной» (то есть все более расширявшейся по воле Сталина системой насаждения и поощрения бездельников на местах).[803] В своих заявлениях члены и кандидаты в члены Политбюро теперь открыто клеймили Троцкого, навешивая на него ярлыки. Его, правда, прямо еще не обвиняли в оппортунизме или меньшевизме, но намеки на это слышались, а подчас заменялись прямым политическим очернением. Скованный резолюцией Десятого съезда «О единстве партии», не будучи готовым идти на полный разрыв с партаппаратом, не имея за собой организованной группы сторонников, Троцкий формально подчинился пленуму и внес в тезисы незначительные исправления, надеясь в какой-то мере взять реванш на съезде.

Троцкий не понимал еще, что партийные съезды превращаются в формальные, торжественные рауты, за спиной которых осуществляется реальная политика.

На Двенадцатом съезде

Первым из таковых собраний сторонников «тройки» для одобрения продиктованной ею «генеральной линии» был именно Двенадцатый съезд, происходивший 17–25 апреля 1923 года.

Внешне Троцкий пользовался на этом съезде все той же популярностью, что и на предыдущих высших собраниях партийных деятелей. Он был избран в президиум.[804] В отчетном докладе ЦК Зиновьев дважды уважительно упоминал его имя.[805] Малосведущие представители рабочих и крестьян, которым еще не давали заранее заготовленные тексты для произнесения приветственных речей, чтобы зачитывать «перепутанные в суматохе бумажки» (А. Галич), называли Троцкого «народным вождем», ссылались на него, говоря о необходимости бороться против бюрократизма, и т. д.

Доклад Троцкого о промышленности[806] представлял собой довольно объективный анализ не только заявленного темой вопроса, но всего комплекса хозяйственного развития РСФСР в условиях нэпа. Троцкий исходил из того, что период, подобный нэпу, обязателен для всех стран при переходе к социализму, что необходимо пользоваться старыми, рыночными методами, пока не созданы новые «централизованные, плановые, учетные». Рыночные отношения должны пронизывать все отношения между городом и деревней. Ставя вопрос, способствовал ли рынок за два года подъему производительных сил, докладчик отвечал на него положительно, хотя отмечал серьезные расхождения в темпах — промышленное производство увеличилось на 43 процента, сельскохозяйственное — на 20 процентов.

В то же время делался вывод, что государственная промышленность работает убыточно, питается в основном за счет бюджета, а бюджет — за счет крестьянского хозяйства. «Дальше уже надо приноравливаться к тому, чтобы работать с прибылью», — призывал Троцкий.

Но главный смысл доклада состоял в том, что «смычке города с деревней», которая должна была принимать все более производственный характер, то есть коммерческому обмену продуктов сельского хозяйства на промышленные товары, крайне мешали «ножницы цен». Троцкий приходил к заключению, что продукты национализированной промышленности становились все менее доступными крестьянству, что крестьянин вынужден платить за них все больше.

Докладчик показал присутствовавшим диаграмму движения розничных цен. Доступно для тех, кто обладал самым низшим уровнем экономических знаний (а таковых среди делегатов было подавляющее большинство), были продемонстрированы эти самые «ножницы»: цены на промышленные товары неуклонно ползли вверх, а на сельскохозяйственную продукцию катились вниз. «Нужно твердо в этот образ вдуматься, — говорил Троцкий с изрядной долей сарказма, как он это умел делать, — две основные линии идут все более врозь, и эта раскоряка называется «смычкой»».