Левая Политика. Между выборами и забастовками

Статья Б. Кагарлицкого «Революционеры в эпоху стабильности» при всём том, что в ней много отдельных верных положений и образцов анализа, местами смущает явной оторванностью от российской действительности. Например, хотелось бы, чтобы автор подтвердил фактами своё заявление «Страна действительно кренится влево» (с. 28). По-моему, наоборот: когда по всем телеканалам идут откровенно клеветнические фильмы, рассказывающие, что-де Ленин был немецким шпионом, Троцкий — американским, а Свердлов — английским, когда в школьную программу, вопреки конституции, регион за регионом вводят ОПК (читай: закон божий), когда казаки устами депутата Госдумы от «Единой России» требуют реабилитации Краснова, когда с представителями «уличной оппозиции» расправляются методами фашистских штурмовиков, спецслужбы сотрудничают с нацистами в деле борьбы с «антифа», а в массовом сознании школьников и студентов большевики окончательно заместили гитлеровцев в качестве символа зла — это всё свидетельствует не о полевении, а о поправении страны. Точно так же выглядит мало относящимся к действительности и такой вывод Кагарлицкого: «Влияние национализма в реальности не больше, чем 10 или 12 лет назад, а “новые” ультраправые движения лишь занимают нишу, освобождённую после краха их предшественников. Движение против нелегальной иммиграции продолжает дело Русского национального единства и общества “Память”, которые уже сошли со сцены» (там же). Простите, влияние национализма стало неизмеримо больше. Те высказывания, которые себе позволяют представители путинской администрации, были невозможны при Ельцине. При Ельцине генеральный прокурор (тем более — президент) не цитировали в качестве источника высшей мудрости фашистского «философа» Ильина. Ельцин, в отличие от Путина, не заканчивал речи РНЕшным призывом «Слава России!». Пропрезидентские движения не устраивали рок-концертов «Слава России», а Дугин читал лекции не прокремлёвской молодёжи, а оппозиционерам из НБП. Скинхедский террор не был ежедневной реальностью, на которую уже почти не реагируют ни СМИ, ни общественное сознание. «Память» в отличие от ДПНИ не создавалась на Лубянке. Власть и фашисты не соревновались в том, кто из них более достоин звания «подлинного выразителя интересов русской нации». Кремль не разворачивал бесконечные кампании борьбы с нерусскими: то с чеченцами, то с грузинами, то с украинцами, то с прибалтами, то с американцами…

Видимо, вращаясь почти исключительно среди левых (и часто не отечественных, а зарубежных), Б. Кагарлицкий имеет дело в основном только с одной — вполне конкретной — частью общества. И это искажает его восприятие, заставляет недооценивать правую опасность — не внутри КПРФ, а в целом для страны. Мне это напоминает наш спор году в 2003-ем, когда я говорил о чрезвычайной угрозе клерикализации системы образования, а Борис отмахивался: дескать, я преувеличиваю, из частных случаев раздуваю тенденцию. Полагаю, сегодня он так не думает.

Но главная претензия к статье всё же не эта. Главное то, что чем дальше, тем больше статья превращается в установочный текст, подводящий фундамент под задачу создания в России Организации марксистов — аналогичной украинской. Между тем разве украинский опыт успешен? Разве все эти быстро разразившиеся в Организации марксистов склоки, интриги, исключения «троцкистов», примирения с «троцкистами», взаимные оскорбления и разоблачения, захваты противоборствующими группами «партийных» сайтов не являются доказательством того, что в старые мехи не вливают новое вино? Где доказательства, что попытка собрать в Организацию марксистов СКМовцев и троцкистов (а именно это, видимо, планируется) не повлечёт за собой повторения украинского опыта?

Точно такие же претензии можно предъявить статье Михаила Нейжмакова «Шаг из тени. Молодёжное левое движение в России — тенденции и перспективы». Автор, СКМовец, демонстрирует убеждённость в необходимости продолжения «игры по существующим правилам» — работе на «территории» КПРФ и «Справедливой России» (на с. 24 он даже гордо перечисляет, как и где карьерно продвинулись представители СКМ), подталкивая читателя к той же мысли: вот если объединить уже существующие левые молодёжные структуры… Между тем возникает вопрос об умственном уровне молодёжи, пошедшей к Зюганову и при этом искренне считающей себя «революционерами». Это какие же над иметь мозги, чтобы считать КПРФ коммунистической партией и записываться в её «комсомол»? Куриные? С такими мозгами можно вступать куда угодно — хоть в Организацию марксистов, хоть в IV Интернационал, хоть в Общество сознания Кришны. Результат будет как в известном советском анекдоте про швейную машинку и пулемёт.