Левая политика. Варварство, социализм или...

Второй проект, который мог быть взят в качестве аналога, интересен также тем, что его стоимость оценивалась не только в начале десятилетия, но и недавно вновь. Это проект объединения двух Корей с модернизацией Северной Кореи до уровня Южной. В начале 2000-х этот проект оценивался в 700 млрд, долл. Численность жителей Северной Кореи — 24 миллиона человек. Соответственно в 6 раз меньше России. И если делать оценку по аналогии, а в коррекции учитывать только разницу в численности, то по состоянию на начало 2000-х проект индустриальной модернизации нашей страны мог составлять 4,2 трлн, долларов. Это на треть больше, чем оценка индустриальной модернизации нашей страны Институтом экономики РАН. Возможной причиной более высокой оценки стоимости индустриальной модернизации России при её оценке по аналогии с проектом модернизации Северной Кореи может являться не только занижение стоимости индустриальной модернизации России в оценке, сделанной Институтом экономики РАН, но и то, что Северная Корея хуже развита, чем современная Россия. Кроме того стоит иметь в виду, что 30 % разница в стоимости попадает в пределы погрешности первичной грубой оценки данным методом. Недавно была сделана ещё одна оценка стоимости объединения двух Корей. И она уже составила 3 трлн, долларов. Это указывает на действительно очень высокий рост цен на рынке капитальных благ в этом десятилетии. И не только в нашей стране, но и в мире в целом. Иными словами такой рост чаще назывался ростом фондового рынка и капитализации. Но в целом это был один и тот же процесс, просто рассматриваемый с разных сторон. В данном случае рост цен почти за десятилетие составил 4,3 раза. Такие размеры роста цен на рынке капитальных благ в совокупности с ранее названными факторами свидетельствует о том, что минимальная ожидаемая стоимость проекта индустриальной модернизации нашей страны, делай эту оценку сегодня, в текущих ценах, а не в ценах начала десятилетия, составила бы уже с учётом всех названных факторов около 12, а то и 15 трлн. долл. Может быть потому такую оценку уже предпочесть совсем не делать, чтобы не лить воду на мельницу своих оппонентов?

Отличие проекта индустриальной модернизации России по реализуемости от Программы КППС 1961 года, в котором наступление коммунизма ставилось в качестве цели к 1980 году, вероятно, только в том, что в данном случае стоимость проекта мы оцениваем в триллионах долларов. Хотя и тогда делась определённые экономические оценки. По вероятности успешной реализации эти программы, судя по всему, не отличаются. Можно говорить и о том, что как в 1970-1980-х не хватило качественных ресурсов на интенсификацию и ускорение экономики СССР, так и сейчас не хватает на индустриальную модернизацию экономики России. И программы последние по своему содержанию достаточно похожи с поправкой на разницу во времени, и команда авторов отчасти та же — Институт экономики РАН под руководством академика Л.И. Абалкина. Эволюция социально-экономической системы России с того времени не сделала проекты модернизации экономики более реалистичными по реализуемости.

Показательно в этой связи также отношение авторов программы индустриальной модернизации к собственной оценке её стоимости. В прошлом году на одной из секций Экономического конгресса выступал заместитель директора Института экономики РАН Дмитрий Сорокин. Он в выступлении поддерживал программу индустриальной модернизации российской экономики. Не говоря при этом о том, что для того, чтобы данная программа могла осуществиться, нам потребуется стать конкурентоспособными по издержкам, с соответствующим снижением цены рабочей силы, и что нужно найти источники средств на финансирование огромных вложений. Я спросил его: «А где Вы предполагаете найти источник финансирования этой программы в размере больше 3 трлн, долларов?». Он ответил встречным вопросом: «А откуда у вас такие цифры?». Я: «Взял книгу Вашего института и просуммировал указанные в ней стоимости отдельных программ по всем отраслям». Дальше последовала хорошая фраза понимающего, о чём идёт речь, человека: «Я всегда говорил, что хорошо, что нас не читают!».