Левая Рука Бога

А потом Дженнифер повернулась и направилась к Кэдбери, как всегда, без малейших признаков суеты и волнения, на ходу занося нож для смертельного удара. Он отразил его левой рукой и снизу ударил правой с зажатым в ней моттовским ножом. Даже в тот момент, когда, сцепившись в смертельном клинче, почти касаясь друг друга губами и глядя прямо друг другу в глаза, они катались по ковру из опавших осенних листьев, устилавших землю, он не мог не восхищаться быстротой ее реакции. То один, то другая оказывались сверху, и лишь им двоим были слышны их жаркое хриплое дыхание и шорох сухих листьев. Наконец стало сказываться его физическое превосходство. Жилистое тело Планкетт извивалось, корчилось, выворачивалось изо всех сил, но Кэдбери удалось пригвоздить ее; казалось, все было кончено. Однако, помимо ненависти и гнева, оставалось еще одно оружие, к которому могла прибегнуть Дженнифер: ее наводящая ужас любовь. Как могла она сдаться и умереть? Сделав глубокий вдох, женщина резко перевернулась на бок, лишив Кэдбери равновесия, рывком освободилась от его левой руки, вскочила и со всех ног бросилась вниз по склону — к своему дорогому мальчику.

— Томас Кейл! Томас Кейл! — кричала она на бегу.

Обнаженный мальчик, карабкавшийся вверх по покрытому мхом крутому берегу, поднял голову и застыл с открытым ртом при виде мчавшейся к нему гарпии, которая отчаянно вопила, вновь и вновь повторяя его имя:

— Томас Кейл! Томас Кейл!

В своей проклятой жизни Кейлу довелось повидать много необычного, но это зрелище было самым странным из всего виденного: какое-то бесполое существо с диким выражением лица, с жутким, безумным взглядом, размахивая ножом, неслось прямо на него. Пораженный, он побежал туда, где лежали его вещи, нащупал меч, уронил его, схватил снова и успел приподнять в тот самый момент, когда существо с истошным воплем навалилось на него.

Послышался резкий всхлип и гулкий шлепок — как будто мужская ладонь хлопнула по крупу лошади. Дженнифер словно бы отрывисто кашлянула и покатилась, переворачиваясь через голову, мимо ошарашенного Кейла, пока с грохотом не впечаталась в ствол остролистого дуба.

Кейл спрятался за дерево, его сердце колотилось и трепетало, как только что пойманная птица. Он стал озираться в поисках убежища. Вокруг дерева была неровная дуга открытого пространства шириной от сорока до шестидесяти ярдов. Кейл взглянул на тело. Теперь стало ясно, что это женщина. Скорчившись, она лежала у основания дуба на боку, вполоборота к нему, из спины у нее торчало что-то похожее на оперение трехунциевой стрелы, наконечник которой едва выглядывал из груди. Из носа текла кровь, каждые три-четыре секунды на землю падала капля. Попасть в столь стремительно несущуюся мишень было непросто, но не невозможно. Стрела была пущена оттуда, откуда прибежала женщина, так что, куда бы ни двинулся сейчас Кейл, ему придется пересечь линию огня. Чтобы добраться до укрытия, понадобится секунд пять-шесть — вполне достаточно для одного, не более, выстрела, но выстрел достигнет цели, если стрелок хорош. А он, похоже, так же хорош, как Кляйст. У Кляйста три из каждых четырех таких выстрелов попадали в цель.

— Эй! Сынок!

«Ярдах в двухстах, строго впереди», — определил Кейл.

— Чего тебе? — крикнул он в ответ.

— Как насчет того, чтобы сказать спасибо?

— Спасибо. А теперь почему бы тебе не убраться?

— Ах ты, неблагодарный маленький засранец, я ведь только что спас тебе жизнь.

«Интересно, он двигается? Судя по звуку, да».

— Кто ты?

— Твой ангел-хранитель, парень, вот кто я. Она была плохой девчонкой, очень плохой.

— А чего ей было нужно?

— Перерезать тебе горло, приятель. Она этим зарабатывала на жизнь.

— Почему мне?

— Понятия не имею, дружок. Випон послал меня присматривать за тобой и его непутевым братцем.

— Почему я должен тебе верить?

— Ни почему. В любом случае не забивай себе голову. Я просто не хочу, чтобы ты шел за мной. Не хотелось бы, чтобы я был вынужден следующую стрелу всадить в тебя, особенно после тех усилий, которые я приложил, чтобы спасти тебе жизнь. Так что оставайся на месте в течение пятнадцати минут, за это время я уйду, не причинив тебе вреда. Хорошо?

Кейл поразмыслил: броситься со всех ног, догнать этого человека, схватить его и выбить из него правду? Или получить на бегу стрелу в спину? Судя по голосу, человек не шутил. Так или иначе, выбор был.

— Хорошо. Пятнадцать минут.

— Слово чести?

— Что?

— Не важно.

С этим оба — и Кэдбери, и Кейл — начали движение: Кэдбери ретировался с полной выкладкой в самую глухую часть леса, а Кейл, стараясь держаться за деревом, соскользнул в реку и осторожно поплыл вдоль берега прочь от этого места.

Три часа спустя Кейл и ИдрисПукке снова были на берегу и осматривали тело мертвой женщины, лежавшее под покровом густых деревьев. Они потратили два часа, пытаясь найти хоть какие-нибудь следы добровольного спасителя Кейла, но так ничего и не выявили. ИдрисПукке обыскал труп и быстро обнаружил три ножа, две удавки, тиски для пальцев, кастет, а во рту, вдоль десны слева — гибкое лезвие с дюйм длиной, обернутое шелком.