Левая рука тьмы

— Новое смешанное племя со смешанной культурой народов тавароальтерран, расцвело за годы, последовавшие после тяжелой десятой зимы. Стали разрастаться небольшие города. На единственном континенте северного полушария установилась торгово-коммерческая культура. В течение нескольких поколений она распространилась и на примитивные народы южных континентов, где проблема сохранения жизни в суровую зиму стала более легко разрешимой. Население выросло. Наука и технология начали свой экспоненциальный рывок, чему способствовали книги альтерран, сохранившиеся в библиотеке их первого поселения на этой планете. Тайны этих книг становились все более понятными по мере того, как отдаленные потомки колонизаторов восстанавливали утраченные знания. Они передавали их из поколения в поколение, хранили и копировали эти книги, изучали языки, на которых они были написаны, — языки Лиги. В конце концов были исследованы спутники планеты и окололежащее космическое пространство. Распространение городов и совершенствование нации контролировалось и координировалось могущественной империей Келшак, расположенной на древнем северном континенте. Находясь на вершине могущества, Империя построила и отправила в космос корабль, способный двигаться со скоростью света. Этот корабль «Альтерра» покинул Верель через восемнадцать с половиной лет после того, как с Земли прибыл корабль с колонизаторами, то есть через тысячу двести лет по земному летоисчислению. Его экипаж понятия не имел, с чем он столкнется на Земле. На Вереле еще не научились строить ансибл-передатчики, а радиосигналы посылать в космос не осмеливались, чтобы не выдать свое положение какой-нибудь планете, управляемой Врагом, которого так боялась Лига. Для того, чтобы получить необходимые сведения, должны были отправиться живые люди, им предстояло преодолеть громадное расстояние, отделявшее их родную планету от Земли туда и обратно.

— Сколько времени длилось это путешествие?

— Более двух лет по летоисчислению Вереля, возможно, сто тридцать — сто сорок земных лет. Я тогда был еще совсем мальчишкой, доктор Ромаррен, и многого не понимал, а о многом мне и не рассказывали.

Фальк не понимал, почему это должно было смущать паренька. Гораздо больше он был поражен тем, что Орри, которому на вид было лет пятнадцать-шестнадцать, прожил, выходит, сто пятьдесят лет! А он сам?

— «Альтерра», — продолжал Орри, — отправилась на Землю с базы космического флота, расположенной вблизи прибрежного города Тавар. На корабле было девятнадцать человек — мужчины, женщины и дети, большей частью подданные Империи Келшак и считающиеся потомками колонизаторов. Взрослые были отобраны Советом Империи с учетом степени подготовленности, способностей, смелости и готовности к самопожертвованию.

— Что случилось с кораблем? Что произошло с остальными семнадцатью членами экипажа «Альтерра»?

— Мы были атакованы у Барьера. Синги смогли прийти к нам на помощь только после того, как «Альтерра» была разрушена, а нападавшие рассеялись в разных направлениях. Это были бунтовщики, они пользовались межпланетными аппаратами. Синги спасли меня и захватили одного из них. Они так и не узнали, были ли остальные убиты или взяты в плен бунтовщиками. Они вели поиски по всей планете, и около года назад до них дошел слух о человеке, живущем в Восточном Лесу. Было похоже, что это один из членов экипажа.

— Ты помнишь это нападение?

— Нет! Вы же знаете, как такой полет воздействует на психику…

— Я знаю, что для тех, кто находится внутри корабля, двигающегося со скоростью света, время как бы останавливается. Но какие при этом возникают ощущения, в книгах Леса написано не было.

— Отчетливо я ничего не помню. Я был тогда мальчишкой девяти земных лет. И я не уверен, что кто-нибудь мог бы вспомнить это отчетливо. Невозможно сказать, как все соотносится между собой. Как будто и слышишь, и видишь, только все как-то не стыкуется друг с другом. Все теряет значение. Не могут объяснить: это ужасно и происходит как будто во сне. Когда же начинается переход в обычное пространство — этот переход Повелители и называют Барьером, — то пассажиры теряют сознание, если не были готовы к этому. Наш корабль не был к этому готов. Никто из нас не пришел в себя, когда на нас напали — потому-то я ничего и не помню о нападении, ничего — ничуть не больше, чем вы, доктор Ромаррен. Когда я пришел в себя, то был уже на борту корабля Сингов.

— Почему тебя, мальчика, взяли в такую опасную экспедицию?

— Мой отец был ее руководителем, мать тоже была на корабле. Вы же знаете, доктор Ромаррен, что когда возвращаются из такого путешествия, то все родные и близкие уже давно умерли. Теперь-то это уже не имеет никакого значения — мои родители погибли, или, может быть, с ними поступили точно так же, как с вами, и они даже не узнали бы меня, если бы мы встретились.

— Какова была моя роль в этой экспедиции?

— Вы были нашим навигатором.

Ирония, заключавшаяся в этих словах, заставила Фалька поморщиться, но Орри продолжал в своей уважительной, наивной манере: