Левая рука тьмы

ДЕНЬ СОРДНИ МЕСЯЦА ТХАНЕРНА. Идет двадцатый день. Ледяной дождь, ветер с гулом, словно в туннеле, летит по ледяной реке. Остановились в четверти мили от края, на длинной плоской полосе фирна. Спуск с Драмеголя был труден и крут, он шел по голым скалам и каменистым полям; край ледника был сильно изрезан трещинами, а в лед было вморожено столько камней и гальки, что мы снова поставили сани на колеса. Но не прошли мы и сотни ярдов, как колесо треснуло и ось погнулась. Тем не менее, мы впряглись в постромки. Сегодня мы сделали только четыре мили и те не в том направлении, которое нам было нужно. Стекающий ледник, похоже, делает большую дугу к западу от плато Гобрина. Между вулканами лежит пространство мили в четыре, и не так трудно добраться до его центра, хотя оно куда больше изрезано трещинами, чем я предполагал, а поверхность просто ужасная.

Драмнер извергается. Откосы его пахнут дымом и серой. Весь день под грозовыми облаками на западе сгущалась тьма. Время от времени все вокруг, облака, ледяные струи дождя, лед, воздух, окрашивалось в мрачно-багровый цвет, который затем медленно меркнул. Ледник слегка подрагивал под нашими ногами.

Эскичве рем ир Гер выдвинул гипотезу, что в Оргорейне и на Архипелаге вулканическая активность длится только последние десять или двадцать тысяч лет и предсказывает конец ледникового периода или в крайнем случае смягчение его и межледниковый период. Вулканы выбрасывают в атмосферу углекислый газ, который согревает землю, так как не позволяет излучаться в пространство тепловой энергии, отражающейся от земли, и в то же время прямая солнечная энергия доходит до земли без потерь. Средняя температура, считает он, в конце концов поднимется примерно на тридцать градусов, пока не достигнет 72 градусов. Могу только порадоваться, что при этом меня не будет. Ай говорит, что подобные теории выдвигались и учеными на Земле, чтобы объяснить прекращение последнего ледникового периода. Все эти теории бесплодны, и доказать или опровергнуть их невозможно, потому что никто не знает, почему льды приходят и почему они уходят. Лицо Невежества остается без изменений.

В темноте над Драмнером стоит огромное, плоское как стол, огненное облако.

ДЕНЬ ЭПС МЕСЯЦА ТХАНЕРНА. Счетчик расстояния показал сегодня шестнадцать миль, но на самом деле мы еле одолели половину этого расстояния от места нашей последней стоянки. Мы по-прежнему в ледяном проходе между двумя вулканами. Началось извержение Драмнера. Огненные змеи, извиваясь, ползут по его черным склонам, и когда ветер относит облака пепла и дыма, сквозь белые дымные разрывы мы их ясно видим. Воздух дрожит от постоянного свистящего гула, столь мощного, что закладывает уши и кажется, что он заполняет все пространство; все щели в скалах. Ледник непрестанно дрожит и трескается, проваливаясь у нас под ногами. Все снежные мостики, которые во время бури легли через трещины, исчезли, рухнув вниз от сотрясений, и из-под льда то и дело показывается земля. Мы идем то вперед, то назад, разыскивая окончания трещин во льдах, которые могут проглотить нас вместе с санями, затем пытаемся таким же образом перебраться через другие; все время мы стараемся двигаться на север, но вынуждены отклоняться то к западу, то к востоку. Высящийся над нами Драмеголь, очевидно, из симпатии к Драмнеру тоже начал урчать и испускать клубы ядовитого дыма.

Сегодня утром Ай сильно обморозил лицо: нос, уши, подбородок были мертвенно-серого цвета, когда я догадался взглянуть на них. Растерев, их удалось вернуть к жизни, но мы должны быть более внимательны. Ветер, который несется по Льдам, в полном смысле слова смертелен, а двигаясь, мы идем лицом к нему.

Как я буду рад, когда нам удастся миновать этот растрескавшийся и изрезанный трещинами рукав ледника между двумя ворчащими чудовищами. На горы надо смотреть, а не слушать их.

ДЕНЬ АРХАД МЕСЯЦА ТХАНЕРНА. Небольшой снег сове, между 15 и 20 градусами. Сегодня мы прошли двенадцать миль и примерно пять из них с толком; край Гобрина уже ясно виден к северу, неподалеку от нас над головами. Мы уже видим реку льда шириной примерно с милю; «река» между Драмнером и Драмеголем является только одним ее пальцем, и мы уже миновали тыльную часть руки. Обернувшись и посмотрев вниз из этого лагеря, можно увидеть ледник, разделенный, разрезанный и разорванный черными дымящимися вершинами. При взгляде вперед видно, как он расширяется, медленным изгибом поднимаясь кверху между черными обрывами земли и встречается с ледяной стеной высоко над пологом туч, дыма и снега. Шлак и зола теперь падают вместе со снегом и хрустят под ногами на льду: хорошая поверхность, чтобы просто идти, но очень трудно тащить сани, и постромки надо все время перекладывать с плеча на плечо. Два или три раза вулканические выбросы врезались в лед неподалеку от нас. Летели они с громким шипением и протаивали во льду большие отверстия. Шлак все гуще падает вместе со снегом. Мы безостановочно пробиваемся на север сквозь хаос рождающегося мира.

Да здравствует бесконечное Созидание!