Level Up. Нокаут 2

И тут Хаген увидел свою смерть, выраженную в числовом виде, – его здоровье на секунду показало минус тысячу двести! Но мощный всплеск Регенерации буквально вырвал его с того света, вернув в плюсовую область:

Очков здоровья: 299/20000.

Не добежав до Джозефа, Хаген упал и прокатился по полу до самой перегородки на кухне.

Он не мог подняться, не мог даже пошевелиться, только водил головой, ожидая, что Джозеф выйдет из-за перегородки и прикончит его. Второе попадание Регенерация не выправит.

Раздался еще один выстрел. Затем шум битой посуды и грохот – подстреленный бандит, видимо, обрушился на шкаф с посудой.

Хаген едва смог повернуть голову в сторону двери.

Он увидел, как Фернанда бежит к нему. А в дверном проеме стоял какой-то парень. В его трясущихся руках прыгал револьвер. Из дула еще шел дымок.

Это был поэт Фрэнки Дриббс. Наконец-то он принял участие в перестрелке. То есть в событии, о котором все время сочинял стихи.

Хаген почувствовал на своих щеках пальцы Фернанды. Потом закрыл глаза. И услышал, как Фрэнки сказал:

– Никто не смеет шуметь на моем районе так рано утром…

После этого Хаген провалился в черную пустоту, где мерцали звезды.

Глава 49. Вызов

Весь смысл жизни в том, чтобы использовать все цвета в коробке с карандашами.

Ру Пол

После похорон мамы Хаген не бывал на кладбище. Он постоянно испытывал чувство вины, что не посещал ее могилу, предоставив уход за ней дяде Питеру.

Словно извиняясь за прошлое, сегодня Майк принес на ее могилу самый большой венок, какой нашелся в магазине ритуальных услуг. Левая рука висела на перевязи, поэтому ему было не совсем удобно доставать венок с заднего сиденья такси. А когда Хаген прислонил венок к надгробию – снова устыдился. Тот был больше мраморной плиты и полностью закрыл могилу.

Стоял солнечный, но ветреный день, листья на венке трепетали, словно хотели оторваться и улететь.

А Майк не знал, что говорить.

О своей жизни после смерти мамы? Но ведь она всегда незримо присутствовала, наблюдая за поступками сына. И по привычке предостерегала Хагена от азартных игр, огнестрельного оружия, наркотиков и знакомства с бандитами.

Хаген прожил с мамой большую часть жизни, между ними не было невысказанных мыслей или тем. Под конец своей жизни она даже признала свою ошибку в его воспитании.

«Майки, – говорила она, сдерживая слезы. – Сможешь ли ты меня простить? Кажется, я сильно ошиблась. Я хотела, чтобы ты стал хорошим человеком… Но ты стал несчастным человеком».

Тогда Хаген не обратил внимания на эти слова. Но сейчас, стоя над ее могилой, наконец-то сказал:

– Да, я был несчастным человеком. Но я справился. Не без помощи странного случая, но справился.

Только сейчас Хаген заметил, что на мраморной плите, почти спрятавшись под венком, лежали несколько свежих цветков. А чуть поодаль в траве белели три окурка. То есть цветы не могла принести единственная мамина подруга, миссис Поллак. Она не курила. А дядя Питер был в Сиэтле.

Но Хаген догадался, кто это мог быть.

Майк несколько раз пытался найти своего отца на карте. Но система показывала его местонахождение как огромное пятно, закрывающее половину северных штатов. Для более точного местоположения требовалось ввести больше ЕКИИ.

Но он не помнил даже настоящего имени отца. Мама называла его «этот негодяй», а дядя Питер «мудак, которому я сверну шею, когда поймаю». Для Augmented Reality! Platform этих единиц информации было недостаточно.

Узнать имя – это не проблема, но Хагену не хотелось отыскивать отца. Что он мог ему сказать? Что нельзя разбрасывать окурки возле могил?

На пути с кладбища Хаген попросил таксиста свернуть к «Сияющим авто Грегора Горецки». Решил взглянуть на того человека, из-за которого многое пошло не так, как хотелось бы. Самого Горецки он не увидел, зато перед магазином стоял новый сверкающий пикап, разукрашенный голыми женщинами. В мире много неизменных вещей. Одна из них – Лось Горецки.

Волшебные крылышки в баре «У Чака» тоже не поменялись. Правда, вместо самого Чака за барной стойкой красовалась пышногрудая золотоволосая дама. Но она так же зорко, как и Чак, следила за всеми посетителями, отдавая четкие приказания официантам.

Получив ведро крылышек и кружку пива, Хаген принялся ждать.

* * *

Регенерация могла вылечить даже огнестрельное поражение легкого, при условии, что носитель будет жив достаточно долго, для того чтобы она работала.

К счастью, Фернанда не впервые в жизни сталкивалась со смертельными пулевыми ранениями. Хагена быстро доставили в больницу и подготовили к операции. Он пришел в сознание ровно в тот момент, когда лежал на операционном столе и ему вводили наркоз. Успел увидеть яркий свет и лицо хирурга, закрытое маской. Еще успел увидеть его имя – Малек Хилл.

«Наконец-то он исполнил свою мечту, – подумал Хаген. – Готовится вскрыть загадочного пациента».