Левиафан

— Вот что у нас есть, — сообщил он, раздавая их Найлзу, Саре, Алисе, Роббинсу и Ли. — Это остановит их действеннее, чем пули. А я проверю последнюю комнату. Когда я вернусь, сенатор, доктор Комптон, доктор Роббинс и я организуем оборону перед зданием. Юная Сара, ты и миссис Гамильтон займетесь детьми. На милосердие этих тварей я бы не рассчитывал, вам понятно?

Все кивнули. Повернувшись, Анри во всю прыть, какую позволяла раненая нога, зашагал в глубину большого здания. Нашел последнюю дверь и увидел небольшую лестницу, ведущую под лед. В отличие от остальной части здания, композитный материал, напоминающий резину, тут использовался скупо. Француз двинулся по ней вниз в надежде, что она ведет в арсенал. Но в самом низу вдруг замер, не веря собственным глазам.

— Примите мои поздравления, капитан Эрталль и Родерик Деверу, — шепнул он.

В подвале здания, в специальной комнате-сейфе, изолированной от сурового воздействия среды и выстеленной резиной для защиты от моря, хранились сокровища Эрталлей — не менее тысячи тонн золота, серебра и ящиков драгоценных камней, некоторые из которых были разбиты и рассыпали свое содержимое по ледяному полу. Золотое оружие, сарацинские мечи, золотые щиты времен Христа и доспехи из Крестовых походов. Осматривая устройство помещения, он понял, что оно может послужить хотя бы последним оплотом против врага, затаившегося снаружи.

Обнаруженные сокровища заставили Фарбо покачать головой, гадая, какова их истинная ценность — не только в смысле того, сколько они могут принести на открытом рынке, но в смысле владения некоторыми из артефактов, разложенных по полкам. Анри окинул взором богатейший клад в мировой истории и улыбнулся.

— Полковник, они идут! — крикнула сверху Сара.

— Ах, просто так ничего не дается, — проронил Фарбо, отворачиваясь от находки всей своей жизни, и двинулся обратно вверх по вырубленной во льду лестнице. — Сколько их там, малышка Сара?

— Э… все, по-моему.

Когда он выглянул сквозь открытую дверь первого этажа, раздался первый душераздирающий визг сима. Найлз Комптон нанес первый оборонительный удар, всадив длинный, похожий на копье шест прямо в правый глаз первой твари, набросившейся на них.

— Да, просто так ничего не дается, — повторил француз, шагнув вперед с альпенштоком наготове.

«Левиафан»

Капитан Эрталль ухватилась за рукоятки управления. Не имея доступа к рулям, она могла манипулировать рулями глубины на носу и рубке. Александрия понимала, что одного этого достаточно, чтобы заставить «Левиафан» замедлиться или хотя бы громогласно возгласить всем слушающим, что субмарина тронулась в путь. Последнее соображение она предпочла оставить при себе.

Вынув из футляра пару больших голографических очков, напоминающих забрало пилотского шлема, Эрталль надела их на себя. Они понадобились из-за отключения питания устройств отображения в кабине. Как только дисплей ожил, капитан несколько раз сжала и разжала кулаки. Глубина «Левиафана» приближалась к полутора милям, то есть четверть мили до глубочайших торосов шельфового ледника Росса. До выхода в открытое море колоссальному судну оставалось всего шестьдесят миль. В нижнем крайнем углу дисплея она включила картинку с сонара и отчетливо увидела чистый водный путь впереди. Но понимала, что это ровным счетом ничего не означает. Правду говоря, она догадывалась, что «Миссури» там, хотя где именно — неизвестно.

— Джинни, если я потеряю сознание или умру у тебя на руках, хватайся за правую ручку рулей и тяни ее назад до упора. Долбани «Левиафан» в дно ледника и держи его там. Дай полковнику Коллинзу и капитану Эверетту время.

— А лед может затопить эту чертову штуковину?

— Не думаю, но мы можем потрепать ее настолько, чтобы она потеряла ход, а то и причинить достаточно серьезные повреждения, и запуск ракет будет невозможен.

Александрия взялась за рукоятки, прикрыла глаза и набрала полную грудь воздуха. Потом потянула правый рычаг на себя до упора, одновременно нажав небольшую красную кнопку на нем, отключающую управление субмариной с капитанского мостика. Порождение ее разума снова оказалось в ее руках.

И «Левиафан» послушался.

Старшина Альвера подвела черту в расчете запуска ракет. Прямая, летальная красная линия протянулась к самому центру поверхности моря Росса.

— И. о. боцмана?

— Есть, — откликнулась шестнадцатилетняя девушка, стоявшая между креслами обоих рулевых.

— Приготовиться к смене глубины и курса через три…

Альвера чуть не откусила себе язык: «Левиафан» вдруг задрал нос и понесся к дну ледника. Старшина увидела на навигационной голограмме, как значок субмарины со скоростью пятидесяти узлов устремился к гряде зубчатых торосов.

— Рули вниз, рули вниз, сбросить ход! — заверещала Альвера, утирая кровь, сбегающую изо рта.

— Рули не отвечают, — громко сообщил рулевой.

Растянувшийся на палубе Тайлер поднялся на ноги и с ужасом уставился на голограмму.

— Мы получаем от компьютера конфликтующие данные, управление перехвачено!