Левиафан. Кровь Ангелов (СИ)

– Тогда пойдемте, – мужчина сделал шаг вниз с холма и жестом предложил гостям следовать за ним. – Не обижайтесь на нас за любопытствующие взгляды. Немногим здесь доводилось видеть богов воочию. Это честь для нас.

– И для нас, – кивнул Тот. Эрра перехватил его у выхода с капища.

– Ты знаешь, кто они? – быстрым шепотом проговорил бог войны. – Ты уверен, что это не ловушка? Что вообще происходит?

– Мы там, где должны быть, – успокаивающе ответил Тот. – Не волнуйся, этим людям можно доверять. И да, я отлично знаю, кто они. Более того, они знают, кто мы! Они даже знают, кто такой Карн и зачем он здесь. Еще раз повторяю – волноваться ни к чему, а все вопросы позже.

Они спустились с холма, люди почтительно расступились перед ними. Мужчина не соврал – их рассматривали взглядами, полными любопытства. Никакого страха или непонимания, скорее восхищение, а кое-где возможно даже надежда.

– Погаси огонь на кумирне, – сказал их провожатый, проходя мимо молодого парня лет двадцати. Тот кивнул в ответ и прытко взбежал на холм. Карн обернулся: парень встал перед костром, распростер руки и закинул голову к темным небесам. Он что-то сказал, Карн расслышал слова, но не понял их. Вроде бы прозвучали знакомые с детства звуки родного языка, но сложились они в совсем уж непонятные строки. Внезапно небо расколола молния, но грома Карн не услышал. Вслед за этим огонь на… как он назвал это место? кумирня?.. в общем, костер сам собой погас, лишь плотная змейка дыма вспорхнула над холмом, уносясь ввысь.

Внезапно Карн понял, что они вышли из Лимба далеко от того места, где вошли в него, очень далеко. До того, как попасть на изнанку они пробирались по лесам и равнинам средней полосы, осень только-только вступала в свои права. Но здесь температура была градусов на семь-десять выше и, судя по ощущениям, давление тоже выросло. Деревья в березняке, который ждал их в низине под холмом, явно отличались от тех, что он привык видеть дома. Безусловно, это березы, но… другие.

Карн не мог сказать, откуда, но он точно знал, что они оказались за несколько тысяч километров к востоку и на пару сотен севернее. Парень посмотрел на небо – фаза луны та же, но созвездия сменились.

Вслед за бородачом они спустились в низину, потом вновь взошли на холм, тоже поросший молодыми березками, углубились в рощу, прошли ее насквозь и оказались у берега узкой, но мощной реки. Поток бурлил и яростно нес свои воды к черному горизонту, где грань между небом и землей уже стерлась.

Они перешли реку по бревенчатому мосту, и под ними не скрипнуло ни одного бревна. Люди следовали за ними на почтительном удалении в дюжину шагов.

По эту сторону реки стояло несколько десятков деревянных домов. Обыкновенные деревенские избы, таких Карн навидался в детстве, каждое лето отправляясь в изгнание к бабке с дедкой. В большинстве своем избы были одноэтажные, но довольно большие, с высокими двухскатными крышами. Над каждой торчала большая каменная труба, из которой лениво выплывали клубы молочно-белого дыма.

И не было ни частокола, ни рва, ни других оборонительных сооружений. А когда боги вслед за своим провожатым оказались на одной из улиц, путь им осветил дрожащий свет факелов, установленных по сторонам дороги с шагом метров пять. Карн отметил, что улицы в поселении очень широкие, примерно по две полосы в каждую сторону. Но не было на земле следов шин. Зато он увидел характерные выбоины, которые могли оставить только конские копыта в железных подковах.

При ближайшем рассмотрении дома оказались настоящим произведением искусства. Резные наличники, ставни, также украшенные изумительной резьбой. Бревенчатые двери имели декоративные украшения в виде деревянных дощечек всевозможных форм. Орнаменты были самые разнообразные, но все же отдельные элементы повторялись и чаще других Карн замечал свастичные узоры.

Мужчина провел их через большое открытое пространство, которое, скорее всего, служило поселению центральной площадью. Посреди этого пространства под деревянным навесом, что покоился на двух массивных столбах, расположился обложенный камнем колодец. Рядом нашлась пара широких деревянных лавок. Карну вся эта композиция почему-то напомнила центральный зал митреума, где посредине стоял фонтан, а вокруг – деревянные скамейки.

Возле колодца их поприветствовали два молодца. Парни поклонились гостям и вскинули руки в жесте «от сердца к небу». Карн где-то читал, что этот самый римский салют вроде как использовали варвары Европы (аля германцы) и даже славяне. К сожалению, сегодня весь цивилизованный мир ассоциирует его разве что с фразой «Хайль Гитлер», а еще свастика благодаря фашистам стала символом, мягко говоря, не самым позитивным. Хотя вот с буддийских храмов солцевороты никто срывать не спешит, этим ребятам чье-то мнение всегда до звезды.