Левиафан. Кровь Ангелов (СИ)

Карн глянул в окно, поезд как раз притормозил. Перед зданием, на котором красовался обветшалый брусок с названием станции, сгрудилась группа «копченых».

– А их ведь все больше с каждым годом, – с нескрываемым отвращением проговорил парень. – Они теперь и провинцию облюбовали, не говоря уж о центре. Слетаются, твою мать, что мухи на дерьмо!

– И это проблема? – удивился Салава. Карн медленно перевел на него взгляд.

– Еще какая проблема! – он сделал своему визави знак рукой, чтобы тот наливал. – Мне как-то насрать на политическую подоплеку. Мне насрать на то, что они вкалывают, где только можно, потому что мы сами не хотим вкалывать. Они нас кормят, поют, одевают, убирают за нами. Но это днем. А ночью? «Вай, девушка!»

– Знаешь, – протянул Салава, задумчиво разглядывая шот, в котором с переменным успехом боролись паленый ром и ядовитая кола. – На моей далекой Родине тоже была такая проблема. Но я решил ее очень просто.

– И что же ты сделал? – поинтересовался Карн.

– Я истребил их всех, – без тени улыбки ответил Салава. – А те, кто чудом уцелел, бежали быстрее ветра. И если бы не кое-кто, они бы все полегли на том берегу.

Карну этот сумбур показался смутно знакомым.

– Все переврали, – проговорил Салава едва слышно. Он был где-то далеко. – Все переврали…

Карн не стал спрашивать, что именно переврали. Вместо этого он задал другой вопрос, ответ на который мог все расставить на свои места.

– А откуда ты родом, Салава? – спросил он с самым невинным видом.

– Издалека, – прищурился его собеседник и налил обоим еще рому. – А можно иначе сказать. Я гражданин мира, Карн! В самом прямом смысле.

– Но ты ведь не бог? – выпалил парень. Сомнения одолевали его, а алкоголь в крови заставлял говорить дерзкие вещи. И все же был некоторый шанс, что по реакции Салавы он сможет хоть что-то понять.

– Каждый из нас бог, – отстраненно заметил Салава. Карн думал, что он засмеется, обратит его вопрос в шутку. А вместо этого в пьяных глазах незнакомца вновь проскользнули адские искры. – Да только мало кто знает об этом.

– Перекурим? – внезапно предложил Карн. Если его странный попутчик не понял этого рискованного шага, то пусть все и дальше так остается. Нужно лишь поскорее сменить тему.

– А с чего ты взял, любезный, что я курю? – Салава посмотрел на него с интересом. Он уже вернулся из своих воспоминаний в реальность.

– Да ни с чего, – честно признался Карн. – Просто предположил.

И оказался прав – Салава действительно курил. Они вышли в тамбур и наткнулись на объявление, витиеватая формулировка которого сводилась к тому, что курить разрешается только в тамбуре вагона-ресторана. И это притом, что, как помнилось Карну, в поездах дальнего следования в принципе запрещено курить.

– А пепелки то не убрали! – улыбнулся парень, подкуривая от «Зиппо» Салавы. Свою сажигалку он где-то благополучно посеял.

– Так на чем мы закончили? – Салава подпер боком стену, словно решил, что без его помощи она неминуемо рухнет. – Ах, да! Я говорил о том, что каждый из нас бог и все такое.

– Ну, я бы с этим поспорил, – скривился Карн. Он то теперь неплохо себе представлял, что есть бог и чем он отличается от человека.

– Конечно, конечно! – расхохотался Салава. – Да я ведь иносказательно, не считай меня идиотом. Ты представляешь, сколько людей все чаще и чаще бегут от общества?

– В смысле? – не понял Карн. После рома он определенно соображал туже. Не хуже, а именно туже.