Левитанты

– Господин Феофаат, прошу вас повременить с разлитием напитков. Сегодня на обеде присутствует гость, и в начале мой внук Филипп представит нам его.

Ее голос подействовал на Августа вровень с ее взглядом. Властный, не терпящий нареканий голос заполонил собой весь огромный зал, от холодного пола до куполообразного потолка. Господин Феофаат, повар с выправкой солдата и причудливой черной бородкой, кивнул баронессе и отступил вглубь кухни.

– Здравствуй, бабушка, – заговорил Филипп. – Сегодня я пригласил к нам на обед своего друга, Августа Ческоля, поскольку сегодня мне предстоит сообщить вам не самые приятные вести. Август выступит свидетелем. – Филипп сделал паузу. – Вести касаются Нильса.

Иллюзионист не отводил глаз от бабушки, и Август восхитился его смелостью. Сам же он уперся взглядом в накрытое серебряным подносом блюдо.

– Давно мы не слышали о Нильсе, – ответила Присса-старшая, склонив голову к одному из близнецов. Тот ощетинился, но промолчал, и Присса-старшая продолжала: – Хорошо. Предлагаю сперва отобедать, а уже потом делиться новостями. Приветствую вас в «Гранатовом шипе», господин Ческоль. Надеюсь, наши угощения придутся вам по вкусу. Господин Феофаат, можете начинать.

Железное выражение лица баронессы лишь на миг сменилось намеком на улыбку, которую она обратила в сторону Августа. Левитант улыбнулся в ответ, правда своему искаженному отражению на подносе.

В следующую секунду все вокруг Августа зазвенело и зазвякало, стеклянный звон кубков буквально оглушал. Стоявшие в отдалении повара-штурвалы взмахами рук поднимали подносы с блюд: подносы кружились вокруг своей оси, пролетали над головами господ и ровной очередью отправлялись на кухню. Официанты в бордовых ливреях прохаживались от граффа к граффу и разливали вино. Смекнув, что еду здесь принято накладывать самим, Август наложил себе целую гору тушеного с чесноком мяса.

– Получается, вы с моим братом соседи? – услышал Август обращенный к себе вопрос, в то время как сам он набивал себе рот. Вопрос задал молодой человек, сидевший спереди, тот самый графф в сверкающем плаще. – Раньше Филипп соседом был мне. По комнате. Соседа зануднее не придумаешь, как считаете? – Он заулыбался. – Я – Спиридон, старший брат Филиппа. По ипостаси я иллюзионист, так же как и мой младший братец, хотя, поверьте, я гораздо изобретательнее.

Спиридон был плотным граффом с широким подбородком. Коротко стриженные волосы оголяли смуглый лоб, на котором уже тонкой линией прорисовывались морщины. Сколько ему было лет? Чуть больше тридцати, возможно. Внешность Спиридона стала поводом для очередного удивления. Схожесть Филиппа с родным братом не шла ни в какое сравнение с его поразительным сходством с Нильсом, его кузеном. Хотя цвет глаз, ярко синий, у родных братьев был идентичным.

Внезапно Август вспомнил, что у Нильса у самого была родная сестра. Левитант закрутил головой, якобы высматривая новое блюдо, и косым взглядом заприметил девушку, сидевшую рядом с одним из близнецов. Ее веки больше чем наполовину прикрывали глаза, а вид ее казался воинственным, словно сидела она не на семейном обеде, а на дипломатических переговорах. А все из-за длинной шеи, которая делала ее похожей на цаплю. Как же ее звали?…

– Спир, для кого этот маскарад? – спросил Филипп, указывая вилкой на плечи старшего брата.

– Я упражняюсь, Филипп. Этот плащ висит на мне трое полных суток, без малейшей подпитки. Как видишь, даже сегодня от его блеска можно ослепнуть.

– Мой рекорд – пять суток, – деловым тоном произнес Филипп, откусывая кусок заплесневелого сыра.

– Поверю только тогда, когда сам увижу.

– Нет ничего проще. Можем запланировать на новогодние выходные.

– Как в старые добрые времена, а, Фил? Соревнования по иллюзиям! Не боишься сесть в лужу, как в прошлом году? Твоя пустыня исчезла спустя десять часов. Да и песок постоянно просвечивал…

– Мальчики, угомонитесь, – вклинилась женщина справа от Филиппа, та, кого Август принял за их мать.

– И как тебе у нас? – спросил Спиридон у Августа, в то время как Филипп ушел в беседу с матерью.

– Любопытно, – нашелся с ответом Август после некоторого раздумья.

Спиридон хмыкнул и принялся за еду.

– То ли еще будет.

Короткие диалоги пронеслись по столу неспешным течением. Присса-старшая разговаривала с одним из близнецов, который носил очки и сидел справа от нее. Второй близнец сидел слева, жевал зелень и исподлобья на них посматривал. Когда звон кубков сошел на нет, а официанты скрылись на кухне, баронесса грациозно сомкнула перед собой свои длинные пальцы и обратилась к Филиппу.

– Мы готовы выслушать тебя, Филипп. Какая у тебя новость?

Август вдруг ощутил всем своим прежде не трусливым нутром, что ему совсем не хочется присутствовать здесь во время рассказа Филиппа. Может, отпроситься в туалет? Или пожаловаться на духоту и выйти на улицу?

– Осенью в столице кое-что произошло, – тем временем начал Филипп. – Из Мартовского дворца был похищен Белый аурум.