Левиты и коэны

– Вот ведь старый чёрт, последнее слово оказалось за ним, – мелькнуло в глазах Семёна.

Он встал с кресла, взял со стола портфель с архивными документами, отдал короткий поклон и молча направился к двери.

– Я вам позвоню, уважаемый, – произнёс Семён, одновременно открывая дверь и пропуская Бориса вперёд.

– Буду ждать, – ответил Цапа, закуривая очередную сигару…

41. Москва – квартира Бориса

(утро следующего дня)

– Просыпайся, братец. Надо переговорить, да и кофеёк остывает, – Борис встряхнул Семёна за плечо.

Тот заворочался, и открыл глаза.

– Вставай, вставай… Дел полно. Да не отмахивайся ты, – Борис придержал руку Семена, который стал натягивать на голову одеяло.

– Пока ты спал как младенец, я Цандеровские документы более внимательно просмотрел. Очень интересная картина получается… Да вставай ты, – и Борис решительно сдернул одеяло с Семёна.

Семён понял, что спать ему уже не дадут… Он сполз с кровати, напялил спортивный костюм и потопал за Борисом на кухню. Там он уселся на стул и покрутил носом, как рак своими усами. Уж очень вкусно пахло свежесваренным кофе.

– Я тут греночки испек, угощайся, – и Борис снял с большой фарфоровой тарелки салфетку.

На тарелке лежали гренки, и не просто гренки, а произведение искусств. Замоченные в теплом топленом масле, обжаренные на сковородке с двух сторон, сверху посыпанные натёртым на крупной терке вареным яйцом. С ума можно сойти. Рядом стояла тарелка с очищенными чесночными зубками, с нарезанными кружочками помидоров, и горка измельчённого укропа. Борис также не забыл и майонез.

– Я не знаю, как ты любишь есть гренки, но вот тут даже нарезанная колбаска имеется… Можешь положить её сверху гренок, а я пока кофеёк разолью, – и Борис аккуратно разлил душистый кофе по чашкам.

– Да, Борька, ты не перестаёшь меня удивлять – стал поваром экстра класс, – Семён буквально в “три укуса” закончил с одной гренкой, и потянулся за следующей.

– Ты поешь, поешь… поговорим потом. Знаешь правило – “когда я ем, я глух и нем?”. Помнишь, как бабушка Фира нам выговаривала? – и Борис подвинул тарелку с гренками поближе к брату.

Семён молча кивал головой, одновременно заканчивая третью гренку… Наконец он насытился, отодвинул от себя тарелку, сделал очередной глоток кофе, и внимательно посмотрел на Бориса:

– Ну, что там у тебя? Какую картинку ты увидел?

– Вот, смотри, – и Борис показал Семёну фотокопию документа, – Появлению кольцевой линии метро в том виде, в котором она существует, москвичи обязаны Сталину и Якову Брюсу. Здесь копия запроса Сталина на Брюсовскую зодиакальную радиально-кольцевую планировку Москвы.

– Кто такой Яков Брюс? Наш человек? – удивился Семён, – И откуда ты о нем знаешь?

– Это долгая история, – Борис наполнил кофейком чашку брата, – Помнишь в нашем доме жил Гарик Штурман?

– Чёрненький такой? C нами в одну школу ходил? Он ещё немного картавил? – Семён пил кофе и вспоминал.

– Почти правильно… Черненький, и ходил действительно в одну с нами школу, только он не картавил. Картавил его двоюродный брат, Эрик Яновский, – Борис улыбался, – Так вот, мы все вместе закончили школу и стали поступать в институты. Мы с тобой в Связь, а Гарик в Строительный. Я “установку родителей” выполнил, ты загремел в Красную Армию, а Гарик недобрал полбалла – лоханулся на устной физике, и поступил на вечернее отделение.

– Ну, и причём здесь метро? – поторопил Семён Бориса, – Ничего не понимаю.

– Ты как торопыгой был, так им и остался, – Борис покачал головой, и продолжил, – Мы с Гариком часто встречались – то пивка попьём, то вместе на футбол сходим, и однажды он рассказал мне историю… История была о Коммунистическом субботнике, но пара фраз о Якове Брюсе меня очень заинтересовали. Я пошарил в Ленинке и нашёл несколько книжек о Брюсе, колдуне и чёрнокнижнике.

– Ну, тогда давай рассказывай по порядку, только не скачи как блоха, – попросил Семён, – и начни с субботника. Давно я этого слова не слышал… Время у нас есть.

– Гарик недобрал полбалла, и как я тебе уже говорил, поступил на вечернее отделение МИСИ. A тогда было такое правило, если ты учишься на вечернем отделении, то обязательно должен работать, иначе попрут из института. Короче говоря, родители пристроили его работать в Московский театр кукол – инженером по технике безопасности. Работа, сам понимаешь, не пыльная. Ходи по театру, да рабочий народ в журнал по технике безопасности записывай, а тебе за это ещё и стольник платят…

– Рублей или баксов? – перебил Семён, – A где про метро? Не тормози – излагай скорее!

– Какие баксы в то время! Ты что, совсем сдурел? – спокойно отвечал Борис, совершенно не реагируя на торопливость брата, – слушай внимательно, и не перебивай…

42. Москва – Коммунистический субботник

(рассказ Гарика в изложении Бориса)

Было это давно – при советской власти. В Москве уже вовсю хозяйничала весна. Снег почти весь расползся, и мутноватые ручьи весело бежали по улицам. Приближался день Великого Коммунистического субботника. Славный коллектив Театра кукол не мог остаться в стороне от всенародного “Праздника труда”.