Левиты и коэны

Казалось, что спасения нет и гибель народа неминуема. Впереди простирались безбрежные просторы Великого моря, от которого странников отделял лишь пенный прибой и полоса желтого песка. Позади, на расстоянии в несколько тысяч локтей, постепенно проступали в утренних лучах передовые отряды фараоновой легкой конницы. Фараон решил отомстить иудеям за кары египетские, а поспешный исход посчитал очевидным доказательством их вины. После недолгих поисков разведывательные отряды обнаружили путь исхода и сообщили о местонахождении каравана верховному командующему. Основные силы выступили вслед и вскоре окружили беглецов на побережье моря. Отступать было более некуда.

Несколько семейств попытались спастись и направились к фараоновым отрядам с мольбами о пощаде. Оставшиеся могли издали видеть, как в последней надежде обращались они к непреклонным всадникам, прося как о милости – о возвращении в рабство. Развязка была скорой и кровавой. Ни один из вернувшихся не ушел от гибели.

Рыжий предводитель иудеев стоял у кромки прибоя и пристально вглядывался в морскую даль, но безбрежные воды были пусты и равнодушны. Он медленно повернулся лицом к своему народу и поднял вверх одну руку. Стоявшие полукругом люди с надеждой вглядывались в молодое лицо человека, взявшего на себя великую заботу о целом народе.

– Братья и сёстры! – воззвал предводитель к своему народу, – Вы поверили мне и последовали за мной в надежде на спасение. Но я лишь человек, я не могу сотворить чудо! Нам некуда дальше отступать – впереди Великое море. Только Всевышний может спасти нас от фараоновой стражи и подарить нам жизнь и свободу. Обратимся же с молитвой к Нему, и пусть всё свершится так как пожелает Он!

С этими словами Мойша, прижав руки к груди, повернулся лицом к морю и обратился с молитвой в Б-гу. Все остальные последовали его примеру. Никто больше не озирался по сторонам в поисках пути для бегства, не вглядывался в приближающихся воинов фараона, все мысли и чувства молящихся были устремлены к Создателю.

Казалось, вся природа застыла в оцепенении. Угас утренний ветер, поникли волны прибоя, степная трава перестала стелиться волнами по окрестным холмам. Не слышно стало криков птиц на дальних скалах, и даже вьючные животные притихли, не тревожимые оводами и слепнями. Только слова молитвы раздавались в тишине.

Постепенно в воздухе начала сгущаться атмосферная влага, а может быть это были слезы верующих, и густой туман неожиданно окутал всё вокруг. Скрылось в тумане восходящее над морем солнце, превратившись в размытое светящееся пятно, исчезли окружающие холмы вместе с отрядами воинов, исчезла линия горизонта и само Великое море. Ошеломленный предводитель увидел, как в окутавшем окрестности тумане появляется на глади воды невиданный ранее путь, ведущий от его ног по воде в сторону светящегося в тумане солнца. Обрамлением этого пути, а вернее – тоннеля, стали клубящиеся облака сизого тумана, к толще которых потрескивали какие-то разряды, похожие на грозовые молнии. Да и сама водная поверхность превратилась в прозрачную твердь, ведущую неведомо куда. Всё пространство было насыщено энергией и низким гулом.

И Мойша с молитвой ступил на эту прозрачную твердь и повёл свой народ в неизвестные пределы, а за ним, не ведая иного пути, пошли все, кто поверил в избранность его и в избранность целого народа. Впереди шествовали коэны, несшие ковчег со святынями, за ними шли левиты, охранявшие драгоценные дары, а далее – все остальные колена племени иудейского. Процессия постепенно удалялась, туман скрадывал детали одежды и черты людей, упряжь животных и поклажу. Туман за процессией сгущался, чернел, скрывая солнце. Тьма опустилась на землю…

– Стоп! Снято! – прозвучал уверенный голос, усиленный громкоговорителем.

Марк опустил микрофон на режиссерский столик и с удовлетворенной усмешкой повернулся к Соломону, – А неплохо получилось. Четвертый дубль, я думаю, пойдет в производство. Никаких накладок не было.

Техники отключили лазерную декорационную установку, тьма рассеялась, море исчезло, и вдали показалась знакомая полоса зеленых холмов с огромными белыми буквами “HOLLYWOOD”.

Марк, откинувшись в кресле и закуривая сигарету, жестом подозвал помощника режиссера. Толстый помреж в белом костюме и парусиновых туфлях на пробковой подошве бойко подбежал к братьям и склонился в ожидании указаний.

– Поблагодарите артистов и массовку, Мэт! – распорядился Марк, – Объявите перерыв. Продолжение съемок через два часа, надо подождать, чтобы солнце поднялось в зенит. Следующая сцена – выход евреев из моря. Как там у Пушкина?

– И тридцать витязей прекрасных чредой из вод выходят ясных! – процитировал Соломон с ухмылкой.

– Во-во! И подготовьте декорацию с видом на Арарат. Кавказ будем снимать. А сейчас пошли-ка братец, тоже перекусим, – братья Коганы, обнявшись, двинулись в сторону съемочного павильона к ожидавшему их столу, заблаговременно накрытому ассистентами.

ЭПИЛОГ