Левша на обе ноги (сборник)

Поняв, что речь идет обо мне, я открыл глаза. Хозяин смотрел на меня, а рядом с ним стоял человек, сказавший, что я страшилище, – худой, по возрасту примерно как наш бармен, ростом поменьше, чем полицейский. На нем были коричневые ботинки с заплатами и черные брюки.

Хозяин сказал:

– Зато характер хороший.

Что правда, то правда – к счастью для меня. Матушка всегда говорила: «Если у собаки нет ни влиятельных друзей, ни состояния, то чтобы пробиться в жизни, ей нужно быть либо красивой, либо дружелюбной». Только, по ее словам, с дружелюбием я перебарщивал. Она говорила еще: «Пускай у тебя доброе сердце, все равно не обязательно набиваться в друзья каждому встречному. Должна же быть своя собачья гордость!» Матушка гордилась тем, что она однолюб. Всегда была очень сдержанная и, кроме хозяина, ни с кем не целовалась – даже с Фредом.

Ну а я общительный, что уж тут поделаешь. Такая у меня натура. Я люблю людей. Мне нравится их запах, вкус их ботинок, звук их голосов. Возможно, это слабость, но стоит только человеку заговорить со мной – и у меня дрожь пробегает по позвоночнику, а хвост сам собой начинает вилять.

Вот и сейчас он завилял. Гость посмотрел на меня несколько отстраненно. Он меня не погладил. Я сразу подумал, – а позже это подтвердилось, – что он застенчив, поэтому я стал прыгать на него, чтобы он не смущался. Матушка опять зарычала. По-моему, она не одобрила моего поведения.

Хозяин сказал:

– Смотрите-ка, вы ему понравились.

Гость ничего не сказал и как будто о чем-то задумался. Он был из тех суровых, молчаливых мужчин. Похож на Джо – старого пса из бакалейной лавки, который целыми днями лежит у порога, моргает и ни с кем не разговаривает.

Хозяин стал говорить обо мне и так меня хвалил, что я удивился. Никогда не подозревал, что он так мной восхищается. Его послушать – можно было подумать, что я выигрывал призы и ленточки в Хрустальном дворце [9] . На гостя, правда, это как будто не произвело впечатления. Он по-прежнему молчал.

Хозяин так меня расхвалил, что я даже покраснел. Только тогда гость заговорил.

Он сказал:

– Хватит размазывать. Даю полкроны, а больше ни полпенни из меня не выжмете, будь он хоть ангел с небес. Ну, что скажете?

– Этот пес мне как сын, – сказал хозяин грустно так.

– Просто у него морда такая, – ответил гость без всякого сочувствия. – Был бы у вас сын, точно так же выглядел бы. Полкроны даю, и болтать тут с вами целый день мне некогда.

– Идет, – вздохнул хозяин. – Считайте, даром отдаю – замечательный пес… Где там ваши полкроны?

Гость взял веревку и обвязал мне шею.

Матушка пролаяла мне вслед, чтобы вел себя хорошо и не опозорил семью, но я толком не слушал – очень разволновался.

Я сказал:

– До свиданья, матушка! До свиданья, хозяин! До свиданья, Фред! Все-все, до свиданья! Застенчивый джентльмен купил меня за полкроны! Гав!

Я кричал и бегал кругами, пока покупатель не дал мне пинка и не велел умолкнуть.

Ну, я и умолк.

Не знаю, куда он меня отвел, только шли мы долго. Я раньше ни разу не уходил дальше нашей улицы и не представлял, что мир такой огромный. Мы шли и шли, и Застенчивый дергал за веревку каждый раз, как я хотел остановиться и что-нибудь рассмотреть. Он даже не позволял мне здороваться со встречными собаками.

Когда мы прошли миль сто и уже собирались войти в какой-то темный подъезд, Застенчивого вдруг остановил полицейский. По тому, как Застенчивый дернул мою веревку и потащил меня за собой, я догадался, что ему не хочется разговаривать с полицейским. Да, я все больше убеждался, насколько он застенчив.

– Эй! – сказал полицейский, и нам пришлось остановиться.

Полицейский сказал:

– Приятель, у меня тут для тебя письмецо – от Комитета по здравоохранению. Просят передать, что тебе необходима перемена климата. Ясно?

– Ладно! – сказал Застенчивый.

– И поскорее, не то тебе помогут. Ясно?

Я посмотрел на Застенчивого с уважением. Видно, он важная персона, если начальство так беспокоится о его здоровье.

Он сказал:

– Прямо нынче вечером уеду в деревню.

Полицейский вроде как обрадовался. Сказал:

– Большое счастье для деревни! Смотри, не передумай.

И мы вошли в темный подъезд, и поднялись по длинным-длинным лестницам в миллион ступенек, и вошли в комнату, в которой пахло крысами. Застенчивый сел и закурил, а я тоже сел и стал смотреть на него.

Долго я не высидел.

Я спросил:

– Мы здесь живем? А мы правда поедем в деревню? Такой хороший полицейский, правда? Ты любишь полицейских? Когда я жил в пивной, у меня было много знакомых полицейских. А другие собаки здесь есть? Что будет на ужин? А что там, в шкафу? Когда мы с тобой еще пойдем погулять? Можно, я сейчас выйду, посмотрю, нет ли тут кошек?

Он сказал:

– Кончай гавкать.

– А в деревне где мы будем жить? Ты будешь работать сторожем? Отец Фреда работает сторожем в одном большом доме, в Кенте – Фред рассказывал. Ты, когда к нам приходил в пивную, Фреда не встретил, нет? Он бы тебе понравился. Мне Фред нравится. И матушке нравится. Он всем нравится.

Я хотел еще много ему рассказать про Фреда, ведь Фред – один из моих лучших друзей, но тут Застенчивый схватил палку и стукнул меня.