Левый берег Стикса

Вопросы, которые задавал Дитер, практически повторяли те, которые прозвучали в утренней беседе. Но только в начале. Штайнц не преувеличивал. Его профессией было знать все. Ну, или почти все. Он был прекрасно знаком с бизнес-интересами учредителей «СВ Банка», знал на память названия украинских фирм и оффшорных компаний, связанных со структурами банка и его хозяев. В общих чертах, но не очень подробно, представлял себе схемы, по которым направлялись денежные потоки от торговых операций с металлом и ферросплавами, рудами, химией и углями, нефтью и бензином. Более того, он правильно расставлял акценты интересов внутри самой группы «СВ Банка», что, само по себе, было делом сложным, так как требовало знания внутренних раскладов, которые, естественно, не афишировались. За двадцать с небольшим минут беседы, они подошли к вопросу, который Дитер явно полагал основным. Остальное было преамбулой. В какой-то степени — демонстрацией силы и осведомленности. А вот после поигрывания «мышцами», началась, собственно, амбула.

Последний год для «СВ Банка» был богат на события. Очередная «рокировка» в правительстве ознаменовала наступление новой эры бизнеса. Работавшие на Украине компании давно знали, что появление новой команды наверху государственной пирамиды, не сулит никому, кроме лиц «приближенных», ничего хорошего. Приход «новой метлы» неизменно означал новый передел рынков. Всегда непрогнозируемый, часто кровавый, и, никогда, безболезненный. Но еще никогда передел не был настолько циничным.

Конечно, глупо было бы отрицать, что в своих «промышленных» завоеваниях «СВ Банк» не использовал административный ресурс. Использовал и еще как! Без помощи влиятельных лиц и властных структур можно было бы только выпекать пончики на углу бульвара. И то, сомнительно. Просто «козыри» в игре были бы помельче.

Все договора на управление предприятиями, находящимися, частично, в государственной собственности, выкуп крупных пакетов акций, дополнительные эмиссии — все требовало предварительного согласования с теми, в чьих руках располагались управляющие рычаги. Декларируемое движение к рыночной экономике, на деле было жестко регламентированным «ручным» управлением. При этом было бы ошибкой полагать, что руль находится в руках государства, если, по наивности, не считать чиновников и государство одним целым.

Все мало-мальски привлекательные в коммерческом смысле предприятия, были закреплены за чиновничьей братией, как земля за колхозами. Эти вотчины, приносившие умопомрачительные доходы своим временным хозяевам, были расписаны и охранялись тщательнее, чем Форт Нокс. Вторжение на чужую территорию вызывало бурные, непредсказуемые реакции, вплоть до использования стрелкового оружия и гранатометов, в купе с самодельными взрывными устройствами. В таких «локальных» конфликтах участвовали на равных правах, как и разнообразные силовые структуры со сложными аббревиатурными названиями, так и коротко стриженые бандиты. А так же случайно нанятые «в качестве мстителей» амбициозные любители с военным прошлым, просто бомжи и крутые профессионалы из преступного мира, и прочие заинтересованные лица.

В ход шли «стихийные» демонстрации, на которые, с вполне определенными целями, заинтересованные лица поднимали полуголодных рабочих и шахтеров, несанкционированные и санкционированные митинги протеста, публичные голодовки, на которые настоящие их инициаторы смотрели по телевидению, во время сытного ужина дома. Великого умения для того, чтобы толкнуть на улицы людей годами не получающих зарплату, не требовалось. А вот последствия…

Последствия, на самом деле, заключались в том, что на заводы, шахты, рудники и фабрики, приходили новые, «более эффективные» команды, обещающие выплатить зарплату, наладить жизнь, погасить долги кредиторам и сделать трудящихся собственниками их предприятий, выплачивая достойные проценты по принадлежащим им акциям. Очень похожие обещания приблизительно с тем же результатом давали в свое время большевики. В задачу, пришедших по ротации, команд, вовсе не входило строительство счастливой жизни для миноритарных акционеров, рабочих и служащих. Их цели были просты и понятны. Большие деньги с минимальными вложениями. Право же, этот девиз можно было вышить золотыми нитками на корпоративных знаменах. Сам принцип распределения сверху, существующие поборы и налоговая система, делали пришедших временщиками. Ну, какой, скажите, смысл, вкладывать в перевооружение и реконструкцию предприятия многие миллионы долларов, когда завтра, в результате рокировки в высших эшелонах власти, ты вылетишь пробкой в неизвестном направлении? Хорошо, если без уголовного дела за спиной. Каждая команда декларировала свой приход надолго, если не навечно. Но все, даже самые оптимистично настроенные, понимали, что вечность может кончиться завтра.