Левый Шиба

Секундой спустя я услышал удаляющиеся шаги. Кто-то вышел из соседней комнаты. Щелкнула дверная ручка, открылась дверь, загородив меня от вошедшего. Не оборачиваясь, молодая женщина с пышными рыжими волосами захлопнула её и напряженно оглядела кабинет перед собой. Белое хаори с обрезанными рукавами было подвязано розовым поясом.

Со свистом катана покинула ножны, рассекла воздух и металл неприятно коснулся кожи на горле. Я показал открытые ладони в знак примирения.

- Сейчас не самое лучшее время, чтобы вваливаться сюда, как к себе домой, Изаму-сенсей.

- Я тоже рад тебя видеть, Рангику. Поздравляю, кстати, - она убрала катану обратно и присела на тот самый маленький диванчик, что стоял у соседней стены.

- С чем это?

- С капитаном.

- Уже двадцать пять лет, как... - женщина пожала плечами, - это "вторжение" твоих рук дело?

- Нет. Моих рук дело вы бы даже не обнаружили.

- Охотно верю, - скептически хмыкнула она, - и все же, зачем ты пришел ко мне?

- Во-первых, просто проведать. А во-вторых, спросить, что ты собираешься делать? - Мацумото усмехнулась.

- Рано спрашиваешь. Еще ничего не случилось.

- Когда найдут труп Айзена, не забудь заглянуть в Совет.

- Постараюсь. Если его найдут, - улыбалась Рангику, - но, тем не менее, сейчас тебе лучше уйти. Пока у нас здесь еще слишком спокойно, и у моего милого лейтенанта могут возникнуть ненужные подозрения.

- Хорошо. Тогда, до встречи? - сказал я, медленно открывая окно.

- До встречи, - улыбнулась Рангику и махнула рукой на прощание. Шунпо.

***

- Мда... - Зараки тяжело вздохнул. Вид Иккаку вызывал далеко не самые позитивные эмоции, - ну тебя и отделали...

Парни из четвертого отряда постарались на славу. Три часа под исцеляющими Кидо, несколько перевязок и кучу препаратов спустя, состояние Иккаку было стабилизировано. Офицера уложили в отдельную палату, отдыхать. Мадараме очнулся час назад.

- Кхе... - лысый кашлянул, - да... я должен был умереть.

- Мне сказали, тебя нашли на дороге, всего в крови. Проваляешься до конца недели. Я рад, что ты жив.

- А уж я-то как... - усмехнулся Иккаку.

- Он силен? - спросил капитан. Внешне спокойно, но где-то в глубине он весь сжался, словно пружина.

- О да. Мне удалось лишь немного его поцарапать, - лысый поморщился.

- Даже так... - Зараки приподнял бровь, - как он выглядит?

- Хех, - Иккаку ухмыльнулся, и тут же закашлялся, - он хоть и силен, но неопытен. Настоящая находка для шпиона. Все выболтал.

- Как. Он. Выглядит? - переспросил Зараки. Жестче.

- Рыжий, высокий, худощавый. Носит форму синигами. Хмурая морда, за спиной нодати в черных ножнах. Клинок в полный рост, не ошибетесь. Очень силен. И еще...

- М?

- Он сказал, его учителем был Шиба Изаму, - глаза Зараки расширились.

- Тот самый?! - фраза "Добро пожаловать в капитаны" пронеслась в голове Кенпачи. В тот же день он узнал, что этот парень совсем недавно показательно разделал офицера, рискнувшего вызвать капитана на бой.

- Да. Я сказал ему остерегаться вас. Наверное... мог и не успеть... не помню, - лысый зевнул.

- Тебе же лучше, если не говорил. Отдыхай, - мужчина развернулся и покинул палату быстрым шагом. Прежде, чем умереть, этот "Ичиго" ответит на несколько вопросов...

Ночь опустилась на Сейритей. Первая ночь после вторжения неизвестных. На скальном выступе, у входа в маленькое тайное убежище сидела черная кошка и задумчиво глядела на звезды. Она потеряла их. Ичиго и Гандзю пропали среди бесконечных улиц города Синигами. Их не найти до тех пор, пока они не ввяжутся в какую-нибудь передрягу. "Хоть бы остались живы", - так думала Йоруичи.

Сам рыжий синигами, опершись спиной о грязную кирпичную стену, глядел на трубы и вдыхал ужасную вонь местной канализации. Он успел к ней немного привыкнуть, но дышать приходилось все еще через рукав косоде. Рядом журчали сточные воды, Гандзю присматривал за пленником, который уже отрубился от усталости. Хилый паренек из четвертого отряда был настолько слаб, что Гандзю боялся его ударить. Вдруг убьет ненароком.

- И как он только может спать в этом адском месте?! - спросил здоровяк, морщась от вони. Ичиго не ответил. Он пытался сосредоточиться на своих мыслях. Канализация этому изрядно мешала.

"Зачем он сделал это?!" - подумал Куросаки, - "Теперь, как последний трус боюсь каждого шороха! Проклятый Изаму!" - Ичиго ударил кулаком о камень, припоминая разговор с дядей за неделю до отправки.