Lex

– У вашей бабушки опухоль мозга. Приступ спровоцировала именно она. Связанно это с нервным перенапряжением, отравлением или еще чем-то, точно пока сказать не могу. Ранее ваша бабушка у нас не наблюдалась. Это еще повезло, что в нашей больнице недавно установили новое современное оборудование, с помощью которого мы и выявили болезнь. Спонсорская помощь, плюс город старается усовершенствовать и осовременить медицинское обслуживание в больницах. Существует экспериментальное лечение, правда, оно дорогое, но, возможно, только оно и поможет ей. В Москве есть одна такая клиника, но и мы не хуже. Так же лечим, теми же лекарствами, – дальше он перечислил препараты, названия которых мне ни о чем не говорили. – Так что решать вам.

Этими словами закончил врач свою речь, а глаза так и бегали то по мне, то по моему парню – пытался понять, какой у нас достаток.

А я думала, к кому обратиться, чтобы узнать, можно ли повлиять как-то на опухоль и попытаться вылечить ее или удалить. Но это точно будет не в подобном учреждении. Надо искать больницу, направленную именно на борьбу с раковыми заболеваниями, профильную. Но как? Где? Надо звонить отцу.

– Как ее нынешнее состояние? Ее можно перевозить? – Лекс, похоже, тоже думал о том, что ей здесь не место.

– Да, сейчас ей ничего не угрожает, ну не считая опухоли в голове, – усмехнулся доктор. – Утром проснётся, передвигаться сама сможет. Мы прокапали ее поддерживающими препаратами. Все записи о вводимых лекарствах в ее карте.

Он явно расстроился из-за того, что мы ее хотим забрать. Деньги уплывали в другие руки, немудрено. Его можно понять.

– Хорошо. Эва, давай выйдем, надо позвонить.

Я кивнула и вышла вслед за Лексом в коридор больницы. Он уже набрал кого-то по телефону и долго ждал, пока ему ответят. Неудивительно, что долго не отвечали: почти четыре часа утра.

– Извини, что так рано звоню, но это срочно. В твоей больнице есть место? Бабушка Эвы больна, ей требуется лечение именно в твоей больнице.

«Таак, это он с кем говорит? Понятно одно – собеседник знает, кто я такая. Либо дедушка, либо Макс… кто ещё это может быть?»

Разговор до конца не дослушала, ушла в свои мысли. Когда Лекс закончил, сразу обнял меня и, погладив по голове, сказал:

– Утром мы заберем ее отсюда. Не переживай, все будет хорошо. Покажем ее лучшим докторам, выслушаем квалифицированных специалистов. Хорошо? Не расстраивайся, – поднял мое лицо обеими руками и поцеловал нос. – Хорошо?

– Да, – тут я не выдержала и решила выговориться, – не знаю, что чувствую сейчас. Мы с ней всю жизнь жили как кошка с собакой. Ссорились, скандалили. Она постоянно задирала мою маму и меня. Более или менее мы начали общаться пару дней как. Не могу сказать, что я воспылала к ней любовью, но уж смерти я ей точно не желаю, по крайней мере, сейчас уже не желаю.

Лекс рассмеялся.

– Хорошо, что твои желания изменились, а, малыш?

– Я серьёзно. Понимаешь, сейчас я хочу, наоборот, поближе с ней познакомиться. Попробовать подружиться.

– Я тебя понимаю, Эва, даже больше, чем ты себе это представляешь. Твоя ситуация немного схожа с моей. Мы с дедом вообще не общались. Никогда. Он отрёкся от мамы, когда она вышла замуж за моего отца, и даже после ее смерти дед не пришёл ко мне. Лишь два года назад он изъявил такое желание, потому что не захотел передавать свое имущество государству. Решил меня ввести в курс дела и так подготовить наследника. Повезло еще, что я финансист от бога, а то бы тяжело мне пришлось.

Скромностью Лекс явно не отличался. Что-то общее у них с дедом все-таки есть.

– Да? Я и не знала.

– Да, я тоже думал, что такое бывает только в кино. Когда считаешь, что у твоей мамы никого нет, и вдруг вырисовывается богатый родственник.

Мы невесело так оба засмеялись. Я обняла его за талию, и положила голову ему на грудь.

– А с кем ты сейчас говорил?

– С ним и говорил. В его частной клинике примут твою бабушку сегодня в семь утра, обследуют и расскажут нам, как обстоят дела и каковы прогнозы относительно развития болезни.

– Хорошо. Но, насколько я знаю, опухоль неоперабельная.

– Давай не будем думать о плохом. Пусть посмотрят специалисты, а потом поговорим.

– Хорошо, тогда ждём, когда приедут за ней?

– Нет, при перевозке мы ей тут не будем нужны. А вот после обследования, да. Поэтому мы сейчас поедем домой отсыпаться. Мои люди все проконтролируют. Не переживай. А около полудня мы поедем к ней. Хорошо?

– Хорошо, – снова согласилась я с ним, – куда поедем?

– Ко мне.

– Хорошо, – что-то я сама себе начала напоминать китайского болванчика. Но как же приятно ощущать опору, твёрдое мужское плечо рядом, поддержку и заботу. Я попала в сказку? Было бы хорошо.

К бабушке я все же зашла. Посидела с ней немного, подержала ее за руку. Она спала, никаких трубок к ней подключено не было. Дышала сама, что меня немного успокоило.

Но спокойствие мое длилось недолго.

Приехав в квартиру Лекса, мы сначала выпили чаю в столовой, посидели на диване, обнявшись, а когда уже хотели подняться в спальню, в дверь позвонили.