Lex

– Можно просто Ирина.

– Спасибо.

– Сколько вам лет, Алексей.

– Тридцать.

– Ясно. Что бы ни говорил мой муж, я доверяю выбору своей дочери. Если ей с вами хорошо и она счастлива, я не буду влиять на ваши отношения. Лишь попрошу не обижать мою девочку и защищать при необходимости. Также хочу поблагодарить вас за то, что вытащили ее из того ужасного дома. Обо всех этих событиях Эммануил рассказал мне в самолете. Страшно подумать, что могло стать с Эвой. Мы были слишком далеко, чтобы хоть что-то сделать, – она тяжело вздохнула и тряхнула головой, отгоняя неприятные переживания, – в общем, спасибо вам за спасение нашей дочери. Мы будем до конца жизни вашими должниками.

– Ну что вы, я бы сам себя не простил, если бы опоздал еще хоть на минуту. И если вы не против, может, перейдем на «ты»?

– Да, конечно.

– Ира, Эва, вы скоро? – послышался голос отца из-за двери.

Лекс нехотя отпустил свою руку вниз, тем самым освободив меня из своих объятий. Эх… а не хотелось бы…

– Поехать с тобой, Эва?

Но ответить мне не дала мама:

– Думаю, это лишнее, Алексей. Нам внутри семьи надо все обсудить, поэтому не стоит сейчас ехать с нами. Тем более отец хочет наказать Эву за непослушание запретом на выход из дома. К сожалению, я не смогу на него повлиять, чтобы смягчить это наказание, потому что сама считаю его заслуженным.

Мама хоть и добрая, но справедливая. Оступился – получи наказание.

– И сколько продлится ее заточение? – Лексу явно не понравилась эта инициатива родителей.

– Не знаю, все зависит от того, насколько будет расстроен муж по возвращении из больницы. А теперь пойдем, дочка. Не будем нервировать папу еще больше.

Выходя из кабинета, обернулась к Лексу и показала жестом, оттопырив большой палец и мизинец, что позвоню ему. Он вышел нас проводить и уже у дверей сказал, что будет ждать звонка.

Папа на него так неодобрительно посмотрел, но ничего не сказал.

Мы спустились вниз, на парковку. В машине сидел водитель отца, тихо поздоровавшись с ним, села вперед. Пусть родители садятся вместе, сейчас они оба против меня.

Как я и предполагала, маленького Адамчика из аэропорта отправили домой, где за ним приглядывала домработница.

Приехав в больницу, поднялись к бабушке в палату. Она постаралась поубавить гнев отца, направленный в мою сторону, успокоив его, что чувствует себя лучше. Сказала, что все прошло, и вообще, это она сама себя накрутила и не стоило раздувать такую проблему. Попросила у меня прощения за то, что не позволила молодежи «оторваться», пока родителей нет рядом. Поделилась, что в молодости и она выкидывала подобные «фокусы».

Родители явно не ожидали от нее такого поведения. Они же привыкли, что мы постоянно скандалим. Поэтому сменили гнев на милость и теперь сидели, улыбаясь. Даже маме перепало от хорошего настроения бабушки: та попросила у нее прощения и предложила перезагрузить их отношения и попробовать снова общаться нормально. Мама расчувствовалась и даже всплакнула, как, впрочем, и я с бабушкой. В итоге мы все втроем обнялись, а после почувствовали, как и папа присоединился к нашим объятиям, прошептав: «Наконец-то».

В какой-то степени я его понимала, он каждый день находился «между молотом и наковальней» из-за наших с бабушкой скандалов, постоянного бабушкиного недовольства и безуспешных попыток мамы сгладить острые углы.

Надеюсь, эти времена позади и в нашей семье наконец-то настанет мир.

Пришел врач, с которым мы с Лексом общались несколько часов назад. Надиктовал огромное количество лекарств. Сказал, что раз больная не хочет продолжить лечение в стационаре, то хотя бы пусть принимает поддерживающие лекарства дома и раз в две недели проходит обследование. Бабушка была недовольна его советом, но промолчала.

А я слушала все эти назначения и понимала, что ничего не понимаю. И это меня очень задевало, ведь если что-то вдруг случится, я даже не смогу помочь.

Затем все вместе мы поехали домой. Пришлось вызывать второго водителя. Папа с бабушкой поехали с ним, а мы с мамой на той же машине, что привезла нас в больницу. По дороге домой мама пообещала поговорить с отцом, чтобы он перестал на меня злиться, что уехала с Лексом. А еще она сказала, что папа сам переживал, что не может до меня дозвониться, что уже собирался обзванивать все больницы и морги и что он, хоть и ругается на меня, все же очень сильно любит.

Такие разговоры немного успокоили, и меня разморило. Конечно же, сказалась и бессонная ночь, и все произошедшие сегодня события, довольно волнительные, между прочим.

Вот черт! За всеми проблемами я и забыла, что мы переспали с Лексом! Офигеть! Я закрыла лицо руками, испугавшись, что мама может заметить перемены в моем настроении, красные щеки и блеск в глазах.

– Что с тобой, Эва?

– Спасть хочу, – ну а что мне ей ответить? Хочу обратно к Лексу? Так меня точно запрут! Ну в крайнем случае поеду в свою квартиру.