Лезгинка по-русски

– Мы с Самокатовым обсуждали такой поворот – еще до конкретной вербовки – и нашли его возможным. И потому подстраховались: почти половина вопросов к Мелашвили касалась не лаборатории, а специальной службы внешней разведки Грузии и лично Гелы Бежуашвили. Мелашвили много чего, кстати, наговорил, многих назвал с обозначением сферы интересов, рассказал о некоторых проектах своей службы, в которых сам принимал участие раньше, и о перспективных разработках, о которых он что-то слышал или косвенно касался. Самокатов сразу передал данные в Москву, в ваше федеральное управление, там проверяют данные. Если в рассказах грузина все – сплошная выдумка, то Мелашвили придется ликвидировать. Если там есть хотя бы частичка правды, он никогда уже из наших рук не вырвется. Но все же доверять ему полностью тоже опасно, и нам следует это обязательно учитывать.

– Значит, будем чуть-чуть доверять, но все тщательно проверять, – сказал капитан с улыбкой. – К этому мы привычные!

* * *

Шли настолько быстро, насколько это было возможно, имея в своих рядах такой тормоз, как подполковник Мелашвили. Конечно, делать грузину носилки никто не собирался, но майор Тихомиров нашел временный выход из положения, периодически выделяя Элизабару шприц-тюбик промедола. Одного тюбика хватало часа на три. Боль притуплялась, и подполковник имел возможность идти быстрее. Делать ради него лишний привал никто тоже не намеревался. И даже к страданиям, которые старательно изображало лицо Элизабара, никто сочувствия не проявлял. Спецназовцы судили по тому, как вели бы себя в этой ситуации сами, тогда как Мелашвили казалось, что он совершает подвиг, и очень хотел, чтобы этот подвиг по достоинству оценили другие. И обижался, что не оценивают.

Тем не менее темп движения был в целом даже более высоким, чем тот, которым Элизабар шел с боевиками в обратном направлении. Про обед все дружно забыли, и только когда у Мелашвили основательно засосало в животе, он все же спросил своего «надсмотрщика» майора Тихомирова:

– У нас что, голодные годы наступили? Есть нечего?

– Трехразовое питание, – глубокомысленно ответил Тихомиров. – Три раза в неделю…

Подполковнику грузинской разведки оставалось только вздохнуть, потому что роптание в этой компании делу не помогало.

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Подполковник Занадворов сам мог бы и без пищи обходиться достаточно длительное время, и без привала мог бы идти и идти, и знал отлично, что все бойцы его группы в состоянии точно так же переносить трудности маршрута. Тем не менее когда не знаешь, что ждет тебя впереди и с какими неожиданностями еще можешь встретиться, лучше все же сохранять на будущее по возможности больше сил. Тем более что великой срочности в высокой скорости не было, и скорость передвижения обуславливалась только привычкой передвигаться именно так.

И потому подполковник, когда быстро наступила вечерняя темнота и стало плохо видно тропу, решил дать группе время на отдых и ужин, совмещенный с обедом. А поскольку близко к границе они еще не подошли, разрешил даже костер развести, чтобы можно было подогреть то, что в сухом пайке требовалось подогревать, – банки с тушеной свининой. Капитан Джабраил Дидигов от такого удовольствия категорично и с отвращением отказался, решив питаться всухомятку, и никто не стал настаивать, понимая, что в нынешние времена даже офицер ФСБ имеет право быть верующим мусульманином.

Трапеза надолго не затянулась. Спецназ привык уделять еде минимум времени, чтобы успеть за отведенный на привал час еще и вздремнуть. Майор Тихомиров выставил посты, а остальные устроились покемарить.

Отдохнуть удалось всем, кроме командира, который, казалось, только-только погрузился в настороженный сон, как в нагрудном кармане завибрировала трубка спутникового телефона. Сначала позвонил начальник штаба бригады подполковник Строев.

– Приветствую тебя, Сергей Палыч.

– Здравия желаю, товарищ подполковник!

Спросонья соблюдать уставные выражения почему-то особенно хотелось. Видимо, так проявлялось недовольство.

– Оторвал от дел?

– Нет. Я привал объявил. Хотел слегка вздремнуть…

– Понял. Я ненадолго. Командир бригады интересуется твоими делами. Я доложил, что ты такую кучу бандитов положил, что следственный комитет возмущается своей нагрузкой. Командир приказал готовить наградные листы на тебя и на группу. Выдели человека три…

– Прямо сейчас?

– Думаю, можно по возвращении.

– Тогда не буду загадывать. Примета нехорошая.

– Договорились. Как пленный себя ведет?

– В рамках приличий, если не считать того, что большой любитель похныкать.

– А помощник как?

– Капитан?

– Да, из ФСБ.

– У меня он вызывает уважение. Кажется, мы сработаемся…

– Значит, все прекрасно. Твоя совместная с полковником Самокатовым просьба удовлетворена. Ваши трубки на контроле.

– Спасибо. Я еще не знаю его номера.

– Сообщить? Я записал где-то…

– Не нужно. Он все равно позвонит.

– Он сейчас вылетел в погранотряд.

– Ночью? А жаловался, что вертолетчики по ночам летать не хотят!