Лезвие

Мужчина медленно разматывает ткань с моей головы. Это не та повязка, что я наскоро повязал. Это эластичные полимерные бинты. Когда их касаешься, они расслабляют хватку. Удобная штука, когда нужно пережать рану, врачи используют их для остановки крови. Их соединения при двойном зажатии ладонью стягиваются и перекрывают кровь в месте наложения. В моем случае зажатие было одно, чтобы не перекрывать кожу, но зафиксировать модули. Вживление происходит быстро, но, чтобы избежать смещения, фиксация не помешает. Наконец бинты сняты с моей головы. Я медленно открываю глаза, свет ярко бьет по сетчатке.

— Извини, сейчас выключу лампу.

Мужчина выключает лампу, и я, щурясь, привыкаю к освещению вокруг. Пустая комната с прямоугольной плиткой на стенах и полу. В середине комнаты сижу я в кресле, очень похожем на стоматологическое, с подножкой и подголовником. Сбоку на стойке множество электрических инструментов. Большинство запачкано свежей кровью. Видимо, недавно их использовали. Проверяю модуль зрения на крови с инструментов: анализ показал, что ее владелец я. Модуль работает исправно. На подголовнике кресла — длинный щуп. Видимо, его мужчина вставил в мой затылок, и это меня отключило. Перевожу взгляд на мужчину: только голос выдавал его возраст. Волосы без намека на седину, рыжего цвета. Борода ухожена и подстрижена. Четкие углы скул, небольшие морщины возле глаз. Глаза чуткие и добрые желтого цвета. Видно, что передо мной биочеловек. Так называют людей, которые усовершенствовали свое тело. Губы его узкие, нос длинный и с горбинкой.

— Так, дружок, теперь попробуем поговорить. Начнем с простого, назови свое имя, — мужчина навис над креслом, в котором я сидел, и смотрел на меня.

— Аркх… Ален, мое имя Ален. — Слова с трудом давались мне, во рту пересохло.

— Отлично, — уголок губ мужчины пополз вверх. — Я Салем. Ты в безопасности, твои модули удалось восстановить и перезапустить, недостающие я взял из своих запасов. Но память восстановить не удалось, мне пришлось заменить твой диск. Он медленно умирал, и если бы я не перенес данные, то в течение недели ты бы перестал мыслить и отключился. Данные, которые я перенес, составили 3 % от всего, что было на диске, — я поймал сочувственный взгляд. — Итак, теперь я освобожу твои руки от ремней, и ты попробуешь встать.

Салем отстегнул ремни с подлокотников и освободил мои руки. Я уверенно опустил ноги на пол и встал. Тело слушается отлично, искажений нет. Все функционирует стабильно.

— Спасибо. Есть способ восстановить поврежденный диск? Я ничего не помню о себе, кроме имени. Как я оказался на свалке и почему поврежден? — вопросы, которые я задал, меня не сильно тревожили. Я жив, и это главное.

— Подожди, подожди, на все вопросы у меня нет ответов. Диск восстановить не выйдет, после отключения от системы все данные на нем были уничтожены. Как ты оказался на свалке, мне тоже интересно. Судя по твоим ранам, был бой, в котором ты проиграл. Кто-то опалил огнем все твое лицо, особенно пострадали глаза и кожа. Я распылил заживляющий спрей на повреждённые участки лица, сейчас все в порядке. Осмотрись пока и приходи в кухню, сделаю нам чай.

Салем ушел, оставив меня одного. Этот кабинет я успел рассмотреть во время разговора с хозяином дома, поэтому почти сразу вышел из комнаты и увидел просторную гостиную. В середине стоял угловой диван. Перед ним — огромный экран во всю стену. Проекция на экране показывала сводку новостей города. Рассказывали о поимке торговца с черного рынка, при нем были обнаружены 50 галолегких. Такие используют, чтобы дышать под водой, но некачественный контрафакт с черного рынка обычно топит своих владельцев из-за сбоев систем. На торговца смогли выйти, потому что его товар установили одной важной шишке и во время дайвинга произошел несчастный случай. Я прошел в кухню и сел за барную стойку. Салем стоял спиной и наливал чай.

— Тебе повезло, что моя мастерская рядом, друг. Как ты выбрался оттуда? — Салем прищурился, глядя на меня.

— Я включил сенсор и использовал гель для восстановления каналов, — я коснулся ребер, за которыми хранилась емкость с гелем.

— Да точно. Гель я тебе долил, у тебя было меньше 10 %. Тебе сахар добавить? — держа ложку с сахаром наготове, спросил Салем.

Сахар… Не могу вспомнить, что это. Но, судя по всему, это пища.

— Да, а что это? — я смотрел на белое вещество в ложке моего нового знакомого.

— Хм, настолько все плохо? Это порошок, который делает чай сладким, — он опустил ложку в чашку и перемешал содержимое. — Слушай, я ничего о тебе не знаю и не уверен, что могу тебе доверять, но понимаю, что сейчас ты нуждаешься в помощи как никогда. К тому же ты тоже мало что о себе знаешь. Поэтому, — Салем пронзительно взглянул на меня, — ты можешь пока остаться здесь, мне не помешают вторые руки. Я биоинженер, ремонтирую и модернизирую системы людей. Будешь мне ассистировать, а заодно восстановишь знания об элементарных вещах и, может, научишься чему-то новому. Зарплата небольшая, но и не обидная.