Лезвие. Книга 1. Последнее Рождество (СИ)

Иногда он, вдоволь наблуждавшись по коридорам Школы, возвращался в кабинет зельеварения, который пережил с ним столько однообразных лет, был свидетелем его взлетов и падений. Старик Слизнорт, еще год назад вернувшийся к своим обязанностям, не возражал, мало того, с ним всегда можно было пропустить по стаканчику огневиски. Однако сегодня Северус не хотел его видеть. А вот выпить хотел. Как и каждый день с тех пор, как Гермиона обвинила его в изнасиловании и устроила эту треклятую паузу в их отношениях.

Так что сейчас на столе перед Снейпом стояла открытая и уже ополовиненная бутылка огневиски. Он равнодушно сжимал стакан с жидкостью в руке и наблюдал за тем, как на нем поигрывают блики от огня свечи. С одной стороны, пить уже физически надоело, с другой — на душе было так паршиво и одиноко, что нужно было как-то расслабиться. Только принесет ли это желанный покой? Сомнительно, крайне сомнительно. Впрочем, других вариантов все равно не было. Пауза продолжалась.

За это время он дважды навещал Гермиону в Мунго, но она была совсем не рада его видеть и ясно давала понять, что не собиралась идти на мировую. Вдобавок ее явно увлекала новая работа и возможность быть при деле. Он не мог ее за это осуждать, но почему-то совсем этому не радовался. Ее энтузиазм в Мунго раздражал Снейпа - почти так же сильно, как беспечные студенты Школы, которые не пакостничали с Отрядом Дамблдора, а вели себя так, словно ничего не происходит. Учились, смеялись, дурачились, играли в чертов квиддич, целовались по углам, распивали сливочное пиво в Хогсмиде, почти не обращая внимание на дементоров.

Иногда ему казалось, что весь мир, кроме него, жил своей жизнью несмотря на войну. Люди торопились делать глупости, радоваться друг другу, любить и ненавидеть еще активнее, чем прежде, ведь завтра могло и не наступить. И только для одного Снейпа время как будто остановилось.

— Что же мне делать, Альбус? — обратился он к портрету. — Кажется, я совершенно никому не могу быть полезен…

Такие риторические вопросы он бросал в пустоту почти каждый день, особенно когда бутылка огневиски становилась наполовину пустой, но Дамблдор никогда не отвечал. Оно и логично - на что тут отвечать? Очевидно же: нужно продолжать борьбу против Волдеморта до полной победы, до уничтожения Лорда и всех его последователей. Помогать Поттеру и его союзникам по мере сил. Мстить за смерть Лили и защищать её сына. Оберегать жизнь Гермионы.

Гермиона. Опять Гермиона. Снейп глубоко вздохнул. О чем бы он ни думал, мысли упорно возвращались к ней и их надломившимся отношениям. Когда вообще между ними успела появиться эта трещина? Не из-за секса же, в самом деле! А из-за чего? Когда? И почему чем дальше, тем больше она превращается в пропасть? Может быть, он просто ошибся тогда, пару лет назад, когда решил, что эта девочка и есть любовь, которая сможет оживить его зачерствевшее сердце? Он достал из складок мантии уже изрядно выцветшую колдографию Лили. Лили, возраста Гермионы, улыбалась и смеялась, глядя на него. Молодая, счастливая, прекрасная. Словно живая, но на самом деле давно ушедшая.

Снейп по-прежнему носил ее фото с собой, в потайном нагрудном кармане, рядом с сердцем. Может быть, именно это ломало и разрушало его отношения с Гермионой? Яд старой любви, которая была такой иссушающей, невзаимной и потому абсолютно несчастной? Милая девочка-всезнайка, тоже из маглов и с факультета Гриффиндор, демонстрирующая выдающиеся таланты в зельях, такая добрая, такая сострадательная, так искренне верившая во вселенскую справедливость… Гермиона Грейнджер. Однажды она напомнила ему этим Лили Эванс. Но разве может один человек заменить другого да и должен ли? Разве бывают на планете одинаковые люди? Разумеется, нет. Гермиона Грейнджер была исключительно Гермионой Грейнджер, а не Лили Эванс, и до недавнего времени он был уверен, что понимает это, принимает и именно это в ней любит. Но так ли это на самом деле?

Любил ли он Гермиону такой, какая она есть - или же, даже себе в этом не признаваясь, любил в ней только то, что напоминало ему ту, давно ушедшую? Не надеялся ли он, раз от раза глядя в шоколадные глаза, что произойдет чудо, и на их месте появятся изумрудно-зеленые, а вместо спутанного вороньего гнезда русых волос по подушке разлетится копна ярко-рыжих? Может, в этом и дело? Все, что напоминало Лили, он любил, а все отличия раздражали - отсюда и трещина? Отсюда и ссоры, и взаимная усталость, и кульминация в виде секса, который она сочла изнасилованием?

Мерлинова борода… Снейп залпом осушил стакан и тряхнул головой. Так больше не может продолжаться. Ему непременно нужно разобраться в себе, понять, кого же он любит и любит ли, и огневиски тут явно не самый лучший помощник. Гермиона в Мунго. Может быть, отправиться к ней сейчас? Сказать все, что чувствует, наплевать на гребаные паузы, зацеловать, преодолеть сопротивление, заняться сексом... А потом она опять скажет про изнасилование, ну да. Тьфу ты, черт.