Лезвие сна

Старый Рынок действительно очень стар. Пожилые женщины в черных платьях и шалях собираются небольшими группами и сплетничают, точь-в-точь как стайки ворон. Сморщенные старики сидят за столиками уличных кафе, потягивают крепчайший кофе, курят трубки и играют в карты или домино. Извилистые, вымощенные булыжником улицы слишком узки для большинства автомобилей. Ветхие остроконечные крыши словно нагнулись друг к другу и шепотом делятся секретами с ласточками и чайками. В воздухе пахнет хлебом, рыбой, луковым супом и чем-то еще, не таким приятным. Внезапно перед глазами появляются маленькие скверики и площади, кусты роз и едва различимые заросшие клумбы. На площадях стоят деревянные скамьи и кованые фонари. Кажется, что до самого Ньюфорда сотни миль пути. Или сотни лет.

К тому времени, когда я вернулась домой, я почувствовала себя настолько отдохнувшей, что снова села писать, закончила «Козочку Мерседес» и написала три страницы новой сказки, у которой еще нет названия. Я пока даже не знаю точно, о чем она. Просто возникли подходящие персонажи, и теперь я с ними общаюсь.

* * *

Сегодня я взяла с собой дневник на встречу с доктором Джейн, но не стала ничего показывать. Она только поинтересовалась, нравится ли мне это занятие, и я сказала, что пишу с удовольствием.

— Но, даже ведя дневник исключительно для себя, я испытываю трудности, когда вспоминаю прошлое. Как только дело доходит до воспоминаний, мой мозг отказывается работать.

— Не стоит писать через силу, — успокоила меня Джейн. — Помните, мы договорились не ждать от этих записей слишком многого. Пишите о том, о чем вам хочется.

— Похоже, что у меня всё получается нормально.

— Вы уже освоились на начальной стадии. Теперь надо к этому привыкнуть.

Не помню, о чем еще мы с ней разговаривали. Наверняка ничего важного. Я чуть не сказала, что хочу прекратить наши еженедельные встречи, но вовремя вспомнила слова Кристофа о необходимости длительного лечения и решила еще на некоторое время смириться с необходимостью посещать врача. Не могу сказать, что эти часовые беседы один раз в неделю значительно улучшают мое самочувствие.

* * *

Я совершенно увязла в новой сказке. Никогда еще в моей голове не возникали столь медлительные персонажи, как в этом случае. Но из собственного опыта я уже знаю, что стоит выпустить их на бумагу, и они не дадут мне покоя, пока история не закончится, поэтому стараюсь работать побольше. Для героев книги не имеет значения, насколько плохим будет конец сказки, лишь бы я ее дописала.

* * *

Маргарет испытывала наслаждение, когда заставляла меня страдать. Не понимаю, что она имела против меня. Насколько я себя помню, она всегда искала повод причинить мне боль — физическую или эмоциональную, для нее не имело значения. Чем может трехлетний ребенок — а я помню себя с этого возраста — вызвать такую ненависть? Я чуть не сошла с ума, пытаясь найти причину. Я с детства старалась отыскать способ изменить к лучшему наши отношения.

Только немного повзрослев, я поняла, что ее чувства не были направлены против меня лично. Маргарет была властной женщиной, а я просто являлась еще одним объектом, который она могла контролировать. Я надеюсь, моя сестра — прошу прощения, сводная сестра — Сьюзан испытывает ко мне благодарность. Если бы не было меня, все эти проблемы достались бы ей, а не мне. Но, с точки зрения Сьюзан, солнце всходит и заходит вместе с Маргарет и Питером. Особенно с Маргарет. Всё должно происходить согласно ее желаниям. Я хочу сказать, что, несмотря на то что Питер действительно стал насиловать меня с того момента, как мне исполнилось шесть лет, и старый развратник делал это с удовольствием, именно Маргарет подтолкнула его к этому. Она садилась на кровать и наблюдала за нами. Маргарет подсказывала разные «интересные» позиции. Маргарет делала снимки своим полароидом, а потом рассылала их больным извращенцам, которые не имели своей собственной игрушки шести лет от роду. Учитывая то, что привело моего отца в тюрьму, я не думаю, что моя жизнь была бы лучше, живи я с обоими родителями и дальше.

Временами я размышляю, каково это — иметь любящих родителей? Родителей, которые были бы готовы на всё, лишь бы уберечь свою дочь от тех мерзостей, которыми упивалась Маргарет.

Я никогда этого не узнаю, не так ли?

* * *

Сегодня я решила помыть консервную банку, прежде чем отправить ее в мусорное ведро, и сильно порезала палец. Не могу поверить, что из такой маленькой ранки вытекло столько крови. Я так долго смотрела, как алая струйка стекает в раковину, что могла умереть от потери крови, но наконец очнулась, промыла порез и забинтовала палец, а потом весь день прислушивалась к ноющей боли.

К счастью, пострадал указательный палец на левой руке, так что я могу продолжать свои записи. Но, к несчастью, ха-ха, мне не о чем писать. Это маленькое происшествие было самым значительным событием дня.

* * *