Лезвия и кости

"А ты?" спросил я, переключая внимание. "Твой отец все еще злится из-за того, что Лили все бросила?"

"Не так сильно, как из-за Сойера", — ответил Лиам, затягиваясь сигаретой. Он действительно был мастером по отмазыванию. "Судя по всему, он явился на утреннюю тренировку с похмелья, а в другой раз его застали трахающимся с двумя девушками в раздевалке. Я не удивлюсь, если Лейкшор выгонит его из команды. И если это случится, дядя Александр нанесет визит, а этого никто не хочет".

Александр Вулф был не из тех, с кем стоит возиться. Не тогда, когда он управлял синдикатом и имел в заднем кармане Осень Брук.

"А это не повлияет на его контракт с "Пиратами"?" поинтересовался я, искренне любопытствуя о последствиях.

Лиам утвердительно кивнул, из его губ вырвалось облачко дыма.

"Мэтерс навела на него порчу, не так ли?" подумал я.

Лиам снова ухмыльнулся. "Но он заслужил это", — сказал он с ноткой удовлетворения в голосе. "Он слишком высокомерен для своего собственного блага. Думает, что то, что он Вульф и его задрафтовали действующие чемпионы Кубка Стэнли, делает его каким-то богом. Правда в том, что его никогда раньше не отвергали".

"Как ты думаешь, у него действительно были к ней чувства?" не мог не спросить я.

Лиам сделал паузу, закрыв книгу и глядя в ночь. "Нет", — наконец сказал он, в его голосе прозвучала нотка уверенности. "Но я думаю, что в глубине души ему нравится идея сблизиться с кем-то, иметь кого-то, к кому можно вернуться домой, кого можно любить безоговорочно. Он думал, что с ней у него это будет. Конечно, он также думал, что сможет трахаться с кем захочет без последствий. Но так не бывает. Если он хочет таких обязательств, он должен быть кем-то, кто этого достоин".

Слова Лиама показались мне более пронзительными, чем я ожидала, в них прозвучала истина, выходящая за рамки ситуации с Сойером.

"Увидимся завтра", — сказал я.

"Завтра". Он снова открыл книгу.

Я обследовала уменьшающуюся толпу, ища тело, в котором я могла бы потерять себя. При нормальных обстоятельствах мои стандарты были высоки, настолько высоки, что иногда я обходилась без секса, потому что не могла найти кого-то, кто им соответствовал.

Но это были не обычные обстоятельства.

Наконец мои глаза заметили потенциальную цель. Там, задерживаясь у края света, отбрасываемого мерцающими фонарями, стояла девушка. Она озиралась по сторонам, похоже, не решаясь остаться или уйти.

Я даже не стал думать об этом, зная, что отговорю себя, если представится такая возможность. Вместо этого я подошел к ней.

"Привет", — сказал я. "Еще не готова закончить на ночь?"

Она подняла голову, в ее глазах мелькнул намек на удивление, которое быстро сменилось осторожным интересом. "Меня можно убедить в обратном", — ответила она.

Она уже делала это раньше.

Хорошо.

Мне не нужно было беспокоиться о том, что она станет слишком навязчивой.

"Давайте уйдем отсюда", — сказал я. Она знала, кто я такой. Мне не нужно было добиваться ее расположения. "У меня есть квартира недалеко от кампуса". Это было прямое приглашение, которое несло в себе невысказанное понимание.

Она на мгновение замешкалась, затем кивнула, и в ее чертах мелькнуло волнение.

Вместе мы ушли от остатков вечеринки, оставив за собой мерцающие огни, шепот и отголоски ночи, наполненной драмой и откровениями.

Поездка до моего дома прошла в тишине, каждый из нас погрузился в свои мысли. Прохладный ночной воздух был приятным облегчением после напряженной и жаркой вечеринки. Когда мы подъехали к дому, меня охватило чувство отрешенности. Это был отвлекающий маневр, способ убежать от мыслей о Сиенне и сложной паутины эмоций, которую она сплела вокруг меня. Сегодняшний вечер был для того, чтобы забыть, найти утешение в анонимности мимолетной связи.

Когда я вел ее в свою комнату, я не мог не надеяться, что встречусь с ней. Я знал, что Сиенна где-то в таунхаусе; "Мерседес" Донована в гараже — вот и все. Безрассудная часть меня хотела, чтобы она увидела, чтобы показать ей, что я могу жить дальше, чтобы доказать ей и себе, что я не околдован ее присутствием. Но другая часть, более уязвимая, не хотела, чтобы она видела этот момент слабости. Я не хотел, чтобы она видела, как она довела меня до такого — искать утешения в объятиях другого человека, чтобы просто попытаться забыть ее.

Я чуть было не захлопнул дверь в спальню, хотя бы для того, чтобы заявить о своем присутствии. Но дом был чертовски велик, и что, если…

Что, если они делали то же самое?

Что, если Донован трахает ее прямо сейчас, в моем чертовом доме?

Как будто они этого не делали, — заметил голос. Они живут здесь с начала семестра.

Раздевая незнакомца, я закрыла глаза, пытаясь отрешиться от происходящего.

Но это было бесполезно. За веками я увидел не карие глаза девушки, стоявшей передо мной, а ярко-зеленые глаза Сиенны. Вместо эбеновых волос, по которым бегали мои руки, я представлял себе клубничные светлые, почти розовые локоны, которые преследовали мои мысли.

Чем больше я пытался погрузиться в происходящее здесь, тем больше мой разум предавал меня, возвращая к Сиенне.