Лгунья

Он пересек гостиную, чтобы ближе рассмотреть меня. Коснулся пальцами неровно отрезанных кончиков.

– Кудри жалко.

– Отрастут, – отмахнулась я. – А вот у этого урода, когда я ему кое-что отрежу, уже нет.

– Ты ничего не почувствовала? Не слышала? – продолжал допытываться Герберт.

– Нет, я крепко спала. Проснулась уже так. Ножницы валялись рядышком.

– Это был кто-то знакомый. Иначе ты бы что-то почувствовала. Кто-то, от кого ты не ожидаешь подвоха.

– Намекаешь на Джейка? – усмехнулась я.

– Насколько ты ему доверяешь? – вопросом на вопрос ответил Герберт.

Я только закатила глаза и хотела отойти, но он удержал, крепко схватив за локоть.

– Доверяю, Герберт. Он не будет обрезать мне волосы, к тому же это явно связано с прошлыми событиями, а его даже не было в Хейзенвилле. Джейк ни при чем.

– С чего ты взяла, что это связано с тем, что случилось? – В голосе Герберта прозвучало удивление.

Пришлось достать из кармана часы и продемонстрировать гравировку.

– Неверным… что это значит?

– Без понятия. Но он даже не знает о часах, а значит, ни при чем.

– И давно ты получаешь послания здесь?

– Третий раз, – призналась я. – Самое первое, перед тем как подбросили ребенка, в домике у озера и вот.

– Доверять поверенному – не твое, да? – язвительно поинтересовался Герберт.

– В данном случае я воспринимаю тебя не как поверенного, а как мужчину, – парировала я. – Поэтому и не доверяю.

– Что ж, или тебе придется начать, или выбери кого-то более подходящего. С этого дня, Кортни, ты не должна оставаться одна. Ложись спать в чьей-то компании, причем желательно в компании Кайлы – ей я доверяю, у нее мозгов не хватит проворачивать такие аферы. И никуда не ходи без сопровождения. Можешь считать это приказом, я все же исполняю волю твоего отца.

– Зачем еще? Я могу за себя постоять.

Многозначительный взгляд Герберта несколько охладил мой пыл. Но все же я сопротивлялась. Скорее из вредности.

– Сейчас это всего лишь волосы. Что будет, если в следующий раз он полоснет тебе этими ножницами по горлу? Кортни, клянусь тебе, если ты не сделаешь что-то для собственной безопасности, я запру тебя в комнате и не выпущу. Или, возможно, запрусь вместе с тобой, и тогда у тебя не останется времени на то, чтобы влипать в неприятности.

– Вы удивительно самонадеянны, господин Уолдер, – услышали мы холодный голос Джейка.

Только этого еще не хватало. Что Джейк, что Герберт, оба не понимают, когда надо остановиться. Я хочу поймать того, кто нам вредит, и покончить с этой историей, а они взялись делить меня, надувшись как петухи. Кого-то придется выгнать, и я не уверена, что в нынешней ситуации смогу отказаться от услуг Герберта.

– Что ж, – меж тем продолжал он, – раз вам были непонятны мои намеки, скажу прямо. Оставьте в покое мою невесту, Уолдер. Иначе до конца жизни будете оформлять завещания одиноких старушек кошатниц.

Тут уже я не выдержала.

– Джейк, убирайся отсюда!

Тот опешил, явно не ожидая, что я выйду из себя.

– Не смей в моем доме приказывать моим служащим. От моего и только моего решения зависит, будет ли Герберт на меня работать. Если у вас есть разногласия, можете решать их вне моего дома, понятно? Еще раз от тебя я услышу такой тон, все будет кончено. Уходи. Я не желаю тебя сейчас видеть.

– Кортни, – Джейк, конечно, сделал попытку меня вразумить, – ты что, не видишь, что он тебя убивает? Сколько ты приходила в себя после переезда в Даркфелл? И что, Кортни, все снова? Почему ты не видишь, что я пытаюсь вытащить тебя из всего этого?

– Потому что ты не оттуда меня вытаскиваешь, Джейк. И ведешь себя недопустимым образом. Герберт, оставь нас.

С явно неохотой, бросив в сторону Джейка испепеляющий взгляд, Герберт удалился.

– Я хочу, Джейк, чтобы ты кое-что понял, – начала я. – В Даркфелле я была Кортни, девочкой из колледжа магии, с которой было весело, хорошо и приятно. Возможно, ты даже любил меня и действительно собирался жениться, понимая, что мне не светит наследство. Но обстоятельства изменились, сейчас я здесь, в Хейзенвилле. Не опальная представительница древнего рода, а наследница. И правила общения со мной тоже изменились. Я не потерплю такой тон в стенах своего дома, я не позволю никому указывать моим людям, как им работать. И я не хочу, чтобы меня выставляли на посмешище.

– Я выставляю тебя на посмешище? – пораженно спросил Джейк.

– Устраивая с Гербертом скандалы – да. Тебе надо понять, Джейк, что наши роли изменились. Моя семья накладывает на меня обязательства, я больше не могу быть тебе подружкой, с которой можно обниматься на качелях в парке. Не важно, нравится это мне или нет. Факт. Подумай очень хорошо, сможешь ли ты быть рядом, быть моим мужем. Потому что эта семья сломала не одного человека.

– Ты говорила, что никогда не вернешься в Хейзенвилль. Ты останешься?

Трехсекундная пауза показалась мне вечностью.

– Да, Джейк. Я остаюсь.