Лгунья для миллиардера

– Какие документы? – до меня вдруг начинает доходить, что он уже всё распланировал, причём даже не поставив меня в известность.

– Слушай, не нервничай, мы всё решим, – я чувствую, что машина останавливается, Саша отстёгивает ремень безопасности и склоняется ко мне.

Он целует меня долгим, нежным, тягучим поцелуем. И мои мысли становятся такими же – тягучими, как сладкая патока. Когда он отстраняется, у меня дрожат кончики пальцев.

– Ты же любишь меня? – спрашивает Павлов чуть хрипловатым голосом.

– Люблю, – шёпотом отвечаю я.

– Значит, всё будет хорошо. Пойдём.

Я делаю вдох, затем ещё один и выхожу из машины. Мне бы посидеть где-нибудь в тишине и подумать о случившемся. Но Павлов уже берёт меня за руку и ведёт в какое-то офисное здание. Я не успеваю рассмотреть вывеску. Наверное, здесь расположен его офис. Может, Саше нужно что-то забрать или подписать какой-нибудь документ.

Это даже и хорошо, что мы сюда заехали. Пока Павлов будет заниматься своими делами, я тихонько посижу в уголке и смогу наконец подумать о том, как быстро меняется моя жизнь.

36

На входе нас обыскивают шкафоподобные охранники в чёрных костюмах. Я боюсь их прикосновений, но мужчины оказываются очень вежливыми, аккуратными и лишь слегка касаются одежды.

Саша говорит им: «Александр Павлов и Юлия Воронина к Владимиру Алексеевичу. Мне назначено».

Нас пропускают. Сашка сильнее сжимает мою руку.

– Не трясись, – произносит он в лифте, – я сам сперва поговорю с папой. Всё будет хорошо. Ладно?

Я киваю.

– Ты ж никуда не убежишь?

Я мотаю головой. Уже и не понимаю, чего он так серьёзен и сосредоточен. И почему так переживает за меня. Это ж не я с отцом иду разговаривать.

Да и странные какие-то у Павлова отношения с отцом. Из-за чего тут нервничать? Хотя, может, они поссорились. А Сашка мне предложение сделал. Теперь вот хочет с родителем познакомить.

Ой, мамочки… А если его папа меня не одобрит? Что тогда делать?

Дверцы лифта расходятся, и мы оказываемся в просторной светлой приёмной с большими кожаными креслами и огромным окном во всю стену, из которого открывается прекрасная панорама столицы.

С другой стороны приёмной находится дубовая дверь с золотистой табличкой «Гейзман Владимир Алексеевич», ниже, более мелким шрифтом – «генеральный директор…», а дальше следует какая-то аббревиатура. Я её не читаю, искоса кидаю взгляд на очень красивую, ухоженную секретаршу за большим угловым столом слева от двери.

Девушка вскидывает вопросительный взгляд на Сашу. Затем, похоже, узнаёт его и хмурится. Ничего себе у них тут нравы, даже секретарша осуждает Сашкину ссору с отцом.

Павлов сажает меня в одно из кресел, самое первое от лифта и целует мои заледеневшие пальцы.

– Посиди здесь пока, ладно? – вполголоса говорит он. И просит с нажимом: – Не ходи к нему, ладно? Я сам сначала с ним поговорю. Договорились?

Я киваю. Договорились. Зачем мне вообще идти к незнакомому человеку? Вот Саша сначала сам с ним разрешит свои вопросы, а потом и нас будет знакомить.

Павлов подходит к секретарше, и я слышу, как они спорят. Становится неловко. Я не хочу подслушивать, это семейные дела, отхожу к окну. Встаю вполоборота и замечаю, что секретарша заходит в дверь с табличкой. И Павлов следом за ней.

Пусть у него получится разговор с отцом. Прошу Вселенную. Я за Сашку переживаю.

Москва с такой высоты кажется очень далёкой и маленькой. Совсем не страшной. А человечки и машины на улице прямо как игрушечные.

– Тамара? – доносится до меня незнакомый голос.

Я оборачиваюсь. В приёмной появился ещё один человек. Совершенно лысый мужчина. На нём тёмно-серый явно дорогой костюм. На запястье блестят часы, когда мужчина вскидывает руки к лицу и закрывает глаза ладонями.

Затем убирает руки и снова смотрит на меня. Зажмуривается, потом трясёт головой. Как будто я зелёная фея, вдруг привидевшаяся ему в привычной обстановке офиса.

– Тамара? – снова спрашивает мужчина и делает несколько шагов ко мне.

И тут до меня доходит вся глупость ситуации – человек просто обознался.

– Нет, – отвечаю ему, – я не Тамара. Меня зовут Юля. Воронина.

– Извините, – улыбается смущённо мужчина. – Ну конечно. Я ошибся. Просто вы очень похожи на одну женщину, которую я когда-то знал… Ещё раз извините. – он подходит совсем близко и протягивает мне руку: – Валентин Провальский. Совсем забыл о манерах.

Он снова улыбается, но во все глаза смотрит на моё лицо, так, что уже спустя пару секунд мне самой становится неловко. И чего он так пялится? Как будто привидение увидел? Или влюбился? Ага, с первого взгляда. Эти прожжённые московские бизнесмены постоянно влюбляются в провинциальных дурочек. Типа меня.

Впрочем, для меня этот дядечка староват. Даже не считая его крутой, брюсвиллисовской причёски, мужчине уже хорошо за сорок. Если не пятьдесят. Да он мне в отцы годится!

Улыбаюсь и пытаюсь вытащить свою руку из захвата. Но потенциальный ухажёр держит крепко. Тогда я решаю огласить ему свой статус.

– Я пришла со своим женихом. А вот и он, похоже…