Лягушка Басё

Жил на свете мудрец, который знал все человечьи языки и даже некоторые звериные. Он жил вдвоем с кошкой. И однажды сказал себе: «Вот я с кошкой живу, а что она думает, не знаю. Надо мне кошачий язык выучить». И выучил.

У кого есть кошка, знают, что кошки по полдня спят. И вот просыпается кошка однажды, а мудрец ей по-кошачьи говорит: «Мяу, говорит, доброе утро, Кэти». (Кошку звали «Кетеван», но она отзывалась на «Кэти»).

Кошка глаза вытаращила, говорит: «Мяу-мяу», что значит «Приснится же такое!».

Мудрец ей: «Давно хочу тебя спросить. Почему ты по полдня спишь, какие видишь сны?».

«Странные, - отвечает Кэти. – Вообще-то я тигрица, живу на воле, все в джунглях меня боятся, а сны всегда вижу одни и те же. Что я маленькая и живу на подоконнике у чудака с белой бородой. Теперь вот еще приснилось, что он со мной разговаривает!».

Так выпьем за то, чтобы не путать сны с реальностью и всегда знать, что происходит на самом деле, а что нам только кажется.

За это – до дна!

Выбор продолжения:

Вы прочитали ветвь повествования для выбора собачье чутье. Хотите сделать шаг назад и прочитать вариант концовки для выбора совиная мудрость?

Откройте оглавление и перейдите на главу Тост третий. Или гадюка?

Или, может быть, вы хотите сделать два шага назад и прочитать как развивались события на Синей половине?

Откройте оглавление и перейдите на главу Тост второй. На Синей половине.

Или даже начать с самого начала и прочитать версию истории от Арона Бразинского?

Откройте оглавление и перейдите на главу Жабе с Басё. Повесть-машаль.

Жабе с Басё

Повесть-машаль

МАШАЛЬ ПЕРВЫЙ

Красивый господин

Я вам сказал, что ко мне обращаются за хорошим советом, но не стал говорить «в мудреном деле», ибо это и так понятно. Кто станет платить три рубля – а меньше я не беру – за совет в простом деле?

А еще люди знают, что доверить Арону Бразинскому секрет - все равно, что закопать его в землю, и даже лучше, потому что земля иногда  отдает сокрытое, а я – никогда и ни за что. Э-э, если бы я взял лопату и стал выкапывать все секреты, которые во мне зарыты, город Брест-Литовск разлетелся бы на куски, как пороховой погреб!

Если б вы только знали, какие люди и с какими заботами обращались за помощью к Арону Бразинскому, вы бы ахнули. Но я молчу и буду молчать. Вот почему моя семья, слава б-гу, живет в добром достатке и по субботам имеет в бульоне курицу. Конечно, я не Бродский и не Высоцкий, но когда моя дочь Мариам войдет в возраст, я смогу дать за ней приданое, которого не будет стыдно.

Вы спросите: «А как же ты собираешься рассказывать нам про удивительные и страшные события? Или они не секретные?». «Какие же они секретные, если про них даже в губернской газете написано», - отвечу вам я. Да только я знаю побольше ихних репортеров, потому что видел всё собственными глазами. И не только видел…

Но, как говорится в священной книге, «Не уподобляйся собаке, что пытается ухватить себя за хвост». Начну не с хвоста, то есть не с конца, а с начала.

Вы все, конечно, знаете фирму «Горалик», что торгует тканями и готовым платьем. У них большой магазин на Ново-Бульварной улице, лавка в Высоко-Литовске и еще одна в Новогрудске, да склады, да пошивочная мастерская, да лоскутный промысел. Это такая семья! Настоящие миллионщики – в банке у них тыщ пятьдесят денег или даже сто.

 И вот в  шаббат, рано утром, прибегает ко мне Ханан Стефанович, старший приказчик Гораликов. Весь бледный и трясется, будто чахоточный при последнем издыхании.

«Беда у нас, реб Арон! Хозяин помер!».

Хозяин – это Либер Горалик, про которого я скажу только, что без него на этом свете стало лучше, а на том хуже, и больше ничего говорить не буду, потому что человек помер и надо иметь такт.

Выслушав Ханана, я сначала подумал: «Туда Либеру и дорога», а вслух сказал: «Ай-я-яй, какое горе!».

«Это еще не горе, это еще пол-горя, даже треть горя, - причитает Ханан Стефанович. – Вторая треть – что Либера убили! А третья – неизвестно кто убил!».

«Почему же, говорю, уважаемый, вы прибежали ко мне, а не в полицию?». Но сам-то уже сообразил почему. Если убил неизвестно кто, значит будет следствие. Я люблю книжки про сыщиков читать, но у нас в Брест-Литовске вместо Ната Пинкертона и Шерлока Холмса полицейский пристав Колюбакин. И если Колюбакин начнет следствие в богатом еврейском доме, то этот дом очень скоро перестанет быть богатым - такой это Колюбакин.

«И вы хотите, чтобы преступника нашел я, пока полиция не узнала об убийстве» - не спрашиваю, а говорю я, потому что зачем спрашивать если и так понятно.