Лягушка-принцесса

Но внучка сенатора Госпула Юлиса Лура властным жестом велела ему замолчать, продолжив:

— Только я всё ещё никак не могу привыкнуть к таким широким ложам и всегда отдыхаю с краю. Так что спокойно ложитесь с другой стороны и спите. У вас очень усталый вид. Вот, даже морщинки у глаз образовались. Если немедленно не отдохнёте, они так и останутся.

— Где?! — вскричал мужчина, бросаясь к столику с зеркалом. — Да, действительно. О боги, какой ужас! Они похожи на противные куриные лапки! Нет, я ещё слишком молод для них.

— Ваши мальчики уже знают обо мне? — спросила Ника, подходя ближе.

— К сожалению, да, — подтвердил собеседник, продолжая пристально рассматривать своё отражение. — Ваше появление не осталось незамеченным. Меня уже спрашивали: кто прячется в моих комнатах? Как вы советовали, я сказал Плотису, что вы скрываетесь от диких и жестоких соотечественников, неспособных оценить ваши чувства ко мне. А уж он обязательно разболтает всё остальным.

— Вы знаете господина Ун Гарата? — полюбопытствовала девушка, взяв со стола гребень. — Он встретил нас с принцем на берегу Флумины.

— Это мой доверенный человек, — проворчал Птаний, с неохотой освобождая ей место перед зеркалом. — Не беспокойтесь, он никому ничего не скажет. По приказу его высочества я отправил господина Ун Гарата в Альтиру с кое-какими поручениями.

— Очень предусмотрительно с вашей стороны, господин Птаний, — польстила ему гостья и задала очередной вопрос. — Как заделывают волосы ольвийские мужчины? Какие у них причёски?

— Никаких, госпожа, — широко зевнув, махнул рукой тот, обходя кровать с явным намерением воспользоваться её советом и лечь на стороне противоположной той, где спала она. — Варвары, что с них возьмёшь? Тогда, если вы не против, я немного посплю.

— Отдыхайте, господин Птаний, — кивнула Ника, глядя на своё отражение в зеркале.

Пока она причёсывалась, мужчина торопливо разделся, сложил одежду на табурет, забрался под одеяло и почти сразу же тихонько захрапел.

Босиком, чтобы не шлёпать подошвами сандалий по полу, девушка первым делом убедилась, что дверь в спальню закрыта на засов. Вернувшись, разместилась на скамейке, бездумно уставившись в белый потолок, расписанный кучевыми облаками и порхавшими между ними разноцветными бабочками.

Вновь вспомнился Декар, и в глубине души заворочалось нехорошее предчувствие. Она сама не понимала, откуда взялась эта странная уверенность в том, что юноша попал в беду, и с ним случилось что-то очень нехорошее.

Плюнув на безуспешные попытки убедить себя в том, что ей это только мерещится, Ника с каким-то мазохистским наслаждением ударилась в панику: "Вот батман! Дядюшка с сенатором наверняка оставили его в Радле, а то и вовсе убили, чтобы скрыть своё участие в этой истории. Вот гады! Сами же устроили парню побег и теперь замочили! Я же просила его спасти! Чего им стоило?! Ну не разорились бы они!"

Скрипнув зубами, она стукнула кулаком по спинке скамьи. Птаний всхрапнул, поворачиваясь на бок, и причмокнул губами.

Внезапная вспышка гнева совершенно неожиданно слегка прочистила сознание беглой преступницы, наконец-то дав возможность закрепиться в голове вполне здравой мысли: "А может, я зря себя накручиваю? Что, если Декар спокойно плывёт через море, а я тут с ума схожу?"

Девушка изо всех сил убеждала себя в том, что она была просто обязана остаться в Радле и никак не могла поступить по-другому, однако щемящее ощущение, удивительно схожее с чувством вины, всё же успело угнездиться в душе. Даже чёткое понимание бессмысленности переживаний не помогало от них избавиться.

Скорее всего, она бы непременно расплакалась, но в дверь неожиданно деликатно постучали.

— Господин Птаний! Проснитесь, пожалуйста! Там господин Лавканий пришёл. Вас требует, ругается сильно.

— О боги! — глухо промычал отпущенник, с видимым трудом отдирая голову от подушки. — Какого Тарара ему надо?

— Что-то насчёт последней партии вина, — понизил голос собеседник.

Прихватив сандалии, гостья на цыпочках проскользнула в ванную комнату, и затихарившись, усмехнулась про себя: "Он ещё и вином торгует. Не иначе, контрабандным. А может, этот публичный дом вообще только ширма для какого-то более доходного бизнеса?"

Видимо, заявился действительно очень важный и влиятельный человек, потому что Птаний, охая и стеная, быстренько собрался и ушёл.

А выбравшаяся из своего укрытия Ника поняла, что ей вновь необходимо срочно чем-то занять мозг, иначе это самокопание точно до добра не доведёт.

Кстати вспомнился забитый свитками шкаф в кабинете владельца заведения.

"Надо будет попросить у Птания разрешения в нём покопаться, — подумала попаданка. — Наверняка там найдётся что почитать. А если нет, снова придётся переводить чужие стихи и сказки".

Однако перед тем, как выбраться из спальни даже в соседнюю комнату, следует ещё немного поработать над своим имиджем. Нанести, так сказать, последний штрих.

Сбросив тунику, девушка взяла припасённую заботливым отпущенником повязку и принялась обвязывать ей грудную клетку.