Лягушка-путешественница

— Думаешь, они пришли нас вином угостить? — уже спокойнее продолжала пассажирка. И хотя внутри всё горело, а на язык лезли самые грубые слова, Ника отступила назад, хорошо помня наставления названного отца. Главное — не терять чести. А ругань её точно не прибавит.

— Заснул малость, госпожа Юлиса, — канючил Нут Чекез. — Вы уж не говорите хозяину, пожалуйста.

— Что так? — усмехнулась девушка.

— Пороть будет, — вздохнул матрос. — Уж лучше вы накажите своей ручкой, хотя она у вас и тяжёлая.

Хитрец понимал, что пассажирка не нанесёт его шкуре такой урон, как плеть из сыромятной кожи. Но и Ника это знала, поэтому пренебрежительно скривилась.

— Вот ещё! Стану я о тебя руки марать. Не бойся, господин Картен не узнает, как ты едва не проспал его корабль.

— Спасибо, госпожа Юлиса! — поклонился матрос. — Уж я этого не забуду…

Девушка хотела величественно кивнуть, как и подобает аристократке, но бурлящий в крови адреналин всё ещё требовал выхода.

— Но если опять заснёшь, прирежу. Веришь мне?

— Верю, госпожа Юлиса, — вновь поклонился Нут Чекез и, очевидно, желая сменить тему, спросил. — Кто это был?

— Откуда мне знать? — пожала она плечами, стараясь унять дрожь. — Может грабители? Или, скорее всего, слуги того купца, который оскорбил нас сегодня.

— Это такой тощий? — уточнил собеседник. — Плюгавый?

— Да, — Ника скрестила руки на груди. — Как бы они господина Картена не подстерегли?

— Предупредить бы надо, — не подумав, ляпнул матрос.

— Ну так иди, — нашла в себе силы усмехнуться девушка. — Знаешь куда.

— Я? — опешил Нут Чекез.

— Ну не я же! — развела руками пассажирка и деловито поинтересовалась. — Доспехи есть?

— Где-то в трюме, — грустно шмыгнул носом мужчина. — Я не знаю.

— Тогда хоть меч возьми, — предложила Ника.

— Нам с кинжалом привычнее, — отмахнулся Нут Чекез. — Вы бы, госпожа, тоже поостереглись.

— Сейчас возьму ещё дротики, — кивнула девушка. — За меня не беспокойся. Сам не попадись.

С опаской оглядываясь по сторонам, незадачливый караульный сбежал по трапу, громко топоча подошвами сандалий.

"И когда только обуться успел?" — поморщилась она, отступая в тень от кормовой палубы. Туча прошла, и щербатая луна вновь осветила погруженный в сон причал, корабли, лодки, лодочки и лодчёнки. Не доверяя зрению, Ника напряжённо вслушивалась в ночь, с замиранием сердца ожидая услышать крики, шум драки или вопли умирающего.

"А если его там ждут, и он погибнет? — вновь засвербело в душе. — Получается опять из-за меня? Вот батман! Да, что же это за глупости в голову лезут постоянно?!"

— Хватит! — цыкнула на себя девушка: "Картен его работодатель. Вот пусть и рискует своей шкурой ради него".

Договорившись со своей совестью, Ника постаралась успокоиться. Тем более, что ничего из ряда вон выходящего пока не происходило. Только через час или даже полтора стали доноситься приближавшиеся голоса. Она с облегчением узнала голос Картена, пытавшегося время от времени декламировать стихи, и вкрадчивые увещевания Милима.

Дабы не уронить драгоценную тушку капитана, матросы и раб втащили его на судно, держа за руки и за ноги. Но едва очутившись на палубе, мореход энергично задёргался, пытаясь принять вертикальное положение. Догадливые подчинённые помогли, крепко подхватив под мышки.

— Ника, госпожа Юлиса! Где вы? Куда спрятались? Клянусь розовыми сосками Диолы, я ещё не настолько пьян, чтобы потерять зрение!

— Не надо так говорить о богинях, господин Картен, — проворчала Ника, выйдя из тени.

Капитан вздрогнул словно от испуга, но быстро овладев собой, с хмельной гордостью заявил:

— Я обо всём договорился!

— О чём? — не переставая хмуриться, уточнила девушка, чуть посторонившись, пропуская в каютку Милима. Невольник торопился приготовить ложе господину.

— Завтра Севий Маний Касс познакомит меня с местным торговцем, — колено капитана подломилось, он едва не упал, вовремя подхваченный матросами. — Миккой или Мусикой…

Пьяный хихикнул.

— У них здесь такие противные имена! Да в ночной горшок, как его зовут! Этот варвар положит…, то есть поможет найти матросов среди этих дикарей. Ик…

— Я очень рада вашей удаче, господин Картен, — стараясь сохранить непроницаемое лицо, кивнула пассажирка. — Надеюсь, завтра вы расскажете всё более подробно?

— А разве вас ещё что-то интересует? — попытался презрительно фыркнуть купец, но только заплевал себе бороду.

— Сейчас, — подчеркнула Ника. — Ничего.

— Тогда, я спать, — махнул рукой мореход. — Не желаете разделить со мной ложе, госпожа Юлиса?

— Мне лучше остаться здесь, — покачала головой она.

Влекомый догадливыми матросами, капитан проследовал в каюту, но вдруг упёрся рукой в переборку.

— А где все?

— Отдыхают, — несколько двусмысленно ответила пассажирка.

— Да, — тряхнул буйной головушкой капитан. — Сегодня был тяжёлый день… Как там писал Эплисар Таниец? Ну, не важно…