Лягушка-путешественница (СИ)

Она изо всех сил старалась уснуть. Но то ли ночь оказалась слишком душной, то ли нахлынувший кошмар впрыснул в кровь слишком большую дозу адреналина. Только Ника так и пролежала до рассвета с закрытыми глазами и пустой, гудящей головой, где время от времени проносились обрывки очень неприятных воспоминаний.

Заря брызнула на жалюзи, озарив комнату розовым светом. Где-то негромко стукнула дверь. Девушка уже знала, что раньше всех в доме поднималась хозяйка и кухонные рабы. Лежать надоело. Сон сбежал, чтобы напомнить о себе в самое неподходящее время.

Впервые с тех пор, как они сошли с корабля, госпожа разбудила служанку, а не наоборот. Кивнув на окно, из-за которого доносился бодрый голос Тервии, Ника тихо попросила:

— Сходи за водой.

Кивнув, Паули со вкусом потянулась, но вдруг застыла с открытым ртом.

— Вы, что же, так и не заснули?

— Нет, — мрачно буркнула путешественница, откидывая тонкое одеяло и садясь на кровати.

Вздыхая и качая головой, гантка принялась торопливо убирать свою постель, время от времени бросая на хозяйку жалостливые взгляды.

Одевшись, она ушла за водой, стараясь ступать как можно тише, чтобы не разбудить Вестакию и её братьев.

Умывшись и приведя себя в порядок, путешественница не стала сидеть в комнате, а спустилась во двор, где встретилась с удивлённой Тервией.

— Не спится, госпожа Юлиса? — спросила она, закрывая на замок массивную дверь кладовой.

— Да, госпожа Картен, — беспечно улыбнулась гостья. — Если не возражаете, я пойду в сад.

— Идите, — благосклонно кивнула женщина. — Завтрак ещё не скоро.

И обернулась к хмурой рабыне, прижимавшей к животу тяжело нагруженную корзину.

— Чего встала? Пошла на кухню. Кривая Ложка уже очаг разожгла.

Солнце ещё не заглянуло в этот узкий, зажатый каменными стенами, мирок. Кусты, цветы и деревья, казалось, дремали, замерев в прохладном оцепенении. На мраморной скамье застыли мельчайшие капельки, покрывая гладкий камень прозрачной плёнкой.

Согнав ладонью росу, девушка присела на самый краешек, размышляя, каким образом ей выбраться на базар так, чтобы сделать покупки втайне от многоопытной госпожи Картен? Но уже через несколько минут все её мысли оказались заняты Румсом Фарком. Вновь ужасно захотелось увидеть его, обменяться хотя бы парой слов! Просто сказать: «Прощай», — перед тем как расстаться навсегда.

«Кому будет плохо, если я только поговорю с ним? — думала Ника, в раздражении покусывая губу. — Всё равно, дня через три-четыре меня здесь не будет, и Румс останется в полном распоряжении Вестакии. Хотя он ей совсем не нужен!»

Последнее обстоятельство показалось особенно обидным. На глаза путешественницы набежали слёзы. Теперь, чтобы окончательно уподобиться картеновой дочке, осталось только разреветься и терзать себя бессмысленными, глупыми вопросами: «От чего мир так жесток?» или «Почему он мне так нравится, а я ему нет?»

— С чего это я взяла, что «нет»? — внезапно пробормотала девушка, и у неё даже дыхание перехватило. — «Вдруг я ему очень даже нравлюсь? Он же говорил, что я красивая!»

От этой вдруг поразившей её догадки стало так тепло и приятно, что губы сами собой растянулись в застенчивую улыбку, а глаза зачем-то принялись внимательно разглядывать тёмно-красный, готовый распуститься бутон какого-то цветка.

Как всегда всё испортил здравый смысл, ехидно напомнив, что за прошедшее с их последней встречи время Румс Фарк не сделал даже попытки с ней увидеться.

— Вот батман! — выругалась Ника, вскакивая и задевая ветку кустарника. Сорвавшаяся с листьев роса упала на скамью и украсила мокрым пятном платье, уничтожая всякое желание оставаться в саду.

Совершенно ясно, что для жениха Вестакии она так и останется случайной гостьей будущих родственников. Этот гусар не думает о ней и даже не вспоминает.

Путешественница резко распахнула дверь в мужской зал. Один из невольников раздувал огонь в камине, пересмеиваясь с рабыней, расставлявшей на столе посуду. Заметив девушку, они тут же замолчали, старательно делая вид, будто полностью поглощены своими занятиями. Не обращая на них внимания, Ника прошла через зал, но не стала подниматься в комнату, а принялась бездумно прохаживаться по галерее, пытаясь хоть немного разобраться в том хаосе мыслей, что теснился в её голове.

Девушке то хотелось сейчас же бежать в город, искать дом Румса Фарка, чтобы в последний раз взглянуть на него, то как можно скорее забыть этого мужчину.

Семейство Картенов потихоньку просыпалось. Мышь пронесла наверх тазик и кувшин для умывания Вестакии. Из окна доносился капризный голос Валрека и ласковое бормотание няньки.

Громкий стук в ворота отвлёк путешественницу от сумбурных мыслей. Выбравшись из сарая, Терет бросился торопливо отодвигать толстый засов. Скрипнули петли, раздвинулись створки. Во двор быстрым шагом вошёл Приск Грок в наброшенном поверх хитона плаще, за ним въехала небольшая двухколёсная повозка, запряжённая низеньким чёрным осликом.

— Здравствуй, госпожа Тервия, — поприветствовал он появившуюся из кухни хозяйку. — Мерк уже встал?

— В ванной, — ответила женщина, тут же спросив. — Коровье масло привёз?