Лягушка-путешественница (СИ)

«А ведь его тоже предали, — с очевидной ясностью поняла она. — Как меня когда-то. Только он намного сильнее, чем я».

Тяжело вздохнув, Ника встрепенулась, выругавшись с досады:

— Вот батман! А про оружейника совсем забыла?!

Девушка намеревалась уговорить молодого человека проводить её до мастерской Линия Крака Свертия, помочь сделать заказ и заодно, дорогой, поболтать о всяких пустяках. К сожалению, Румс слишком тяжело отреагировал на известие об измене невесты, чтобы заставлять его попусту трепать языком.

Если бы Ника не бросилась искать Зипея Скела и не спешила с демонстрацией своих детективных талантов, прекрасный кавалерист мог бы ещё с ней погулять. Но после такого… Если в их первую встречу молодой человек только подозревал о том, что Вестакия полюбила другого, и даже подшучивал над глупым расследованием смешной чужестранки, то сегодня он показался оглушённым свалившейся на него информацией, хотя и старался скрыть своё состояние. Нет, в таком настроении с девушками не гуляют.

«К оружейнику придётся идти только с Риатой», — грустно подумала она.

Взглянув на солнце, убедилась, что скоро полдень. Странно, но есть совсем не хотелось. Возможно, из-за навалившейся усталости.

«Может, после обеда сходить? — спросила сама себя путешественница. — Делать всё равно нечего».

Но от одной мысли, что придётся опять тащиться в город, её передёрнуло. Надеясь, что заказ ножа не займёт много времени, Ника отправилась искать Северные ворота. И надо же такому случиться, что первая же женщина в застиранном, но опрятном хитоне, с корзиной в руках, выслушав вопрос чужестранки, охотно согласилась её проводить.

— Я как раз в той стороне живу, госпожа, — щебетала горожанка. — А вы кого-то ищете?

Не видя никакого смысла скрывать, девушка призналась:

— Кузнеца Линия Крака Свертия.

— Ой! — улыбка на круглом, покрытом мелкими оспинками лице стала ещё шире. — Так это наш сосед! Мы с мужем квартиру снимаем рядом с его мастерской.

Попутчица тут же узнала, что муж говорливой Кикии трудится каменщиком на ремонте маяка, от чего она целыми днями скучает одна, что у них недавно умер сын, но супруги регулярно приносят жертвы Ноне и не теряют надежды на прибавление семейства.

— А вы к Краку по делу или как?

— Хочу кое-что у него заказать, — объяснила путешественница.

— Ой! — покачала головой женщина. — Так вас верно обманули? Он же оружейник. В его лавке мечи, копья да доспехи всякие.

— Доспехи мне не нужны, усмехнулась Ника. — А вот хороший нож не помешает.

— А кто вы, госпожа? — удивлённая столь странным заказом, решила поинтересоваться Кикия. — И как вас зовут?

— Ника Юлиса Террина, — скромно представилась девушка. — Я направляюсь в Империю. Дорога дальняя…

И она почти слово в слово повторила то, что говорила сыну консула Фарка. Добрая горожанка искренне посочувствовала спутнице, вынужденной в одиночку пускаться в такой опасный путь.

Так, болтая обо всём и ни о чём, как могут только женщины, они добрались до широкой улицы, ещё в начале которой путешественница услышала нарастающий грохот.

— Спать не мешает? — спросила она.

— Мы привыкли, — беспечно махнула рукой Кикия. — По закону они могут стучать только до захода солнца. Зато ночью у нас такая тишина стоит!

Мечтательно покачав головой, горожанка вдруг встрепенулась.

— А вон и лавка Линия Крака Свертия.

Она указала на широкие, распахнутые ворота, из которых неторопливо выходил грустный ослик с пустыми корзинами по бокам и низкий, коренастый человек. Сверкая широкой плешью, мужчина, походивший на гнома-переростка, беззвучно шевелил толстыми губами, затерянными в густой бородище, уныло глядел на широкую почерневшую ладонь, где уныло поблёскивали несколько монеток.

— Заходите, госпожа Юлиса! — напутствовала спутница. — Господин Крак сейчас всё равно в кузнице.

Поблагодарив добросердечную горожанку, Ника опасливо заглянула в ворота. Навесы, сарайчики, поленницы дров, странное сооружение из жердей в углу. Она вспомнила, что видела такую же конструкцию в Скаальи. Народы разные, а приспособление одно и то же. Интересно, для чего?

Под черепичной крышей, опиравшейся на массивные, сложенные из камней столбы, пылал горн. Полуголый раб с блестевшим от пота мускулистым торсом орудовал длинным рычагом, приводя в движение большие, кожаные меха.

Высокий, сухощавый мужчина в фартуке из толстой кожи, ловко выхватив длинными клещами из малиново-рдевших углей раскалённую заготовку, бросил её на большую каменную наковальню. Чем-то похожий на него молодой человек с молодецким хаканьем воздел над головой тяжёлый молот.

Бамс!!! Искры брызнули во все стороны.

— Левее, гляди, куда бьёшь! — раздражённо прикрикнул тот, что постарше, ударив маленьким молоточком.

Дзинь! Бамс! Дзинь! Бамс, бамс!

Кузнецы заметили, что за ними наблюдают, но и не подумали прекращать работу. Мастер несколько раз перевернул заготовку, подставляя нужные места под удары тяжёлого молота, а потом сунул его в широкую деревянную бадью. Раздалось злое шипение, мелькнули язычки пламени, а на вздрогнувшую от испуга зрительницу пахнуло тяжёлым духом горелого масла.