Лягушка-путешественница (СИ)

— Позвольте войти, госпожа Вестакия? — попросил разрешения десятник.

— Входите, господин Румс! — почти пропела девушка.

— Как ваше здоровье? — с наигранной учтивостью поинтересовался сын консула. — Вчера я не заметил, чтобы вы плохо себя чувствовали.

— Всё началось сегодня утром, господин Румс, — отозвалась собеседница. — Грудь теснит, болят руки и ноги. Господин Пол Так сказал, что это от перенесённых страданий. Радость от освобождения и встреча с вами придавали мне сил. Но сегодня вы забыли обо мне, и я заболела.

Прерывисто вздохнув, она продолжила:

— Лекарь сказал, что я скоро поправлюсь. Он дал целебный настой, велел принести жертву Пелксу, есть больше мяса и пить красное вино. Но я знаю, что лучшее лекарство для меня — это видеть вас, господин Румс. Прошу вас, заходите почаще.

— Я постараюсь, — пообещал молодой человек, тут же спросив. — Госпожа Юлиса у себя? Мне надо ей кое-что сказать.

— Она никуда не выходила, — с лёгким разочарованием ответила девушка.

— Госпожа Юлиса! — повысил голос сын консула. — Вы меня слышите?

— Да, господин Фарк, — отозвалась путешественница.

— Вы просили узнать о караванах на юг.

— Да, — повторила Ника, с кривой улыбкой прислушиваясь к торопливым шагам супруги морехода, спешившей узнать, о чём будет говорить будущий зять с надоевшей гостьей.

— Через пять дней работорговец Туна Ралий погонит свой товар в Готоним. Он может взять вас с собой. Но я бы не советовал. Рабы для каменоломен — не лучшие попутчики. Лучше подождите десять дней до каравана Ук Таша. Он направляется в Цилкаг, а это уже Империя.

— Спасибо, господин Фарк, — девушка с лёгкой иронией поблагодарила молодого человека за заботу. — Я подумаю.

И поинтересовалась:

— Вам удалось схватить Руба Остия Круна?

— Нет, — чуть помедлив, с раздражением ответил десятник конной стражи. — Хутор пуст. Мерзавец ушёл в землю кашариев. Там у него дочь замужем за братом вождя.

— Жаль, — вздохнула путешественница.

Попрощавшись с невестой и её матерью, Румс ушёл, а супруга морехода заглянула в комнату гостьи.

— Вы же не собираетесь оставаться здесь ещё десять дней?

— Ни в коем случае, госпожа Картен, — успокоила её путешественница, прячась в тени. — Я уйду из вашего дома, как договаривались.

— Я рада, — величаво кивнула Тервия, вглядываясь в темноту.

Как раз в это время со двора донёсся стук в ворота, и она торопливо вышла. Метнувшись к окну, Ника увидела трёх немолодых, богато одетых мужчин. Один из которых, стратег Ред Стаут, что-то тихо говорил хозяину дома, а двое других, улыбаясь, кивали чёрными с сединой бородами.

Девушка решила, что хозяйка дома спустилась специально, чтобы поприветствовать дорогих гостей. Но мореход, не дожидаясь её, лично сопроводил визитёров в дом. Чуть позже пришли ещё четверо, и вновь консул встречал их в одиночестве. Ни его жена, ни Алия Грок во дворе даже не появились. Во всяком случае путешественница их не заметила.

Очевидно, сегодняшний званый ужин пройдёт исключительно в мужской компании. Внезапно доносившийся сквозь доски пола глухой шум множества голосов сменился громким, нескладным пением. Ника с удивлением узнала хвалебный гимн Нутпену, божественному покровителю славного города Канакерна.

«У хора в театре получалось лучше, — насмешливо фыркнула она и замерла от неожиданности. — Вот батман! Ну и тупица! Как я могла забыть. Там же и свой писатель есть, или как правильно? Драматург! Превий Стрех, страдающий от того, что лучше всего у него получаются именно комедии».

Усмехнувшись, девушка подумала, что не плохо бы подсказать автору нужный сюжет. А лучше заказать у него пьесу. Если, конечно, непризнанный гений не запросит слишком дорого. Творческие люди, они всякие бывают. Однако вдруг фантазия заведёт его в такие дебри, что от первоначального замысла ничего не останется. Нет, процесс написания ни в коем случае нельзя пускать на самотёк. Вывод напрашивался сам собой. Отправляться вместе с труппой, или по местному «урбой», если не в Империю, то хотя бы до первого крупного города, где можно найти новых попутчиков. Вряд ли артисты откажут в подобной просьбе гостье господина Картена, тем более, если она сможет им заплатить. С этой мыслью она заснула.

Следующий день прошёл не столь бурно и примечательно. Путешественница, как и обещала, по-прежнему сидела в своей комнате, спускаясь в уборную.

После обеда Ника впервые увидела подруг Вестакии, явившихся в сопровождении рабынь и мам. Пока две богато одетые дамы поздравляли Тервию со счастливым возвращением дочери, девчонки поднялись на второй этаж и засыпали бывшую пленницу вопросами: «Правда ли, что варвар писал ей прекрасные любовные письма? Как он перелез через стену? Она сильно испугалась, когда Ноор Учаг пробрался в дом и напал на неё? Её всё время держали взаперти и никуда не выпускали? Почему она не пыталась бежать?»

На взгляд путешественницы дочь консула достойно выдержала испытание, не посрамив ни имени, ни должности своего отца.

— Да, варвар прислал два или три письма, совершенно лишённых изящества и хоть какого-то литературного вкуса.