Лягушка-путешественница (СИ)

Развернувшись, путешественница улыбнулась.

— Пойдём, Риата. Нам с тобой помыться надо перед дорогой, пока ещё тепло.

— Я пойду к Принии, котёл попрошу, — обрадовалась рабыня, по опыту зная, что когда госпожа говорит «нам», то имеет ввиду и её тоже.

— Иди, — согласно кивнула Ника.

«Ну вот, — с философской отрешённостью думала она, шагая вслед за невольницей и мысленно подводя некоторые итоги. — Кажется, я всё-таки отправляюсь в Империю, Вестакия и Румс ждут свадьбы, гантки вроде бы неплохо устроились в усадьбе Картена. Во всяком случае, никто не жаловался. Паули мужа нашла и, кажется, счастлива. Вроде бы всё на своих местах.»

Эпилог… который может стать и прологом

Громкий и настойчивый стук в дверь легко разорвал мягкую паутину беспокойного сна.

— Госпожа Юлиса! — кричала из соседней комнатки Лукста Мар. — Вставайте! Выезжаем с рассветом.

— Сейчас! — преувеличенно бодро отозвалась девушка, отбрасывая в сторону одеяло. — Риата, просыпайся!

— Да, госпожа, — широко зевнув, невольница с хрустом потянулась, недовольно бурча себе под нос. — Куда так торопятся? На улице темно, хоть глаз выколи.

— Давай, давай, вставай, — торопилась хозяйка, стаскивая ночную рубашку. — Как там угли? Ещё не погасли?

— Сейчас погляжу, — ответила рабыня, снимая глиняный черепок с укутанного тряпьём дырявого кувшина. — Тёплый, вроде.

Женщина осторожно подула, и её лицо озарилось тревожно-багровым светом. Вспыхнула припасённая лучинка.

— Зажигай светильник! — распорядилась путешественница, различая аккуратно сложенное платье.

Однако, когда на кончике маленького светильника, похожего на заварочный чайник, затеплился робкий огонёк, она первым делом нацепила пояс с золотыми монетами, потом ножны с маленьким ножом на лодыжку и только после этого стала одеваться.

Торопливо натянув хитон, Риата бросилась помогать, но Ника велела ей складывать вещи.

— Как прикажете, госпожа, — кивнула рабыня, сворачивая разложенное на полу одеяло.

Оправив платье, девушка поспешила на помощь, несмотря на робкие протесты невольницы.

— Нам надо торопиться, — пояснила хозяйка, укладывая волчьи шкуры в корзину. — Иначе актёры подумают, что мы с тобой медлительные, ни на что не способные копуши.

Они почти всё убрали, когда из-за двери донёсся насмешливый голос Анния Мара:

— Поспешите, госпожа Юлиса. Все уже собрались.

Судя по негромкому шуму, долетавшему с той стороны стены, он несколько преувеличивал. Поэтому путешественница, усаживаясь на лавку, небрежно бросила:

— Я скоро.

— Подождут, — недовольно проворчала Риата, принимаясь аккуратно расчёсывать волосы госпожи и жалуясь себе под нос. — Темно тут.

— Так не делай ничего сложного! — раздражённо посоветовала Ника. — Всё равно под накидкой никто ничего не увидит.

Невольница почти закончила возиться с причёской, когда в дверь требовательно постучали.

— Вы готовы, госпожа Юлиса.

— Ещё чуть-чуть, господин Меркфатис, — отозвалась девушка и попросила. — Пожалуйста, пришлите кого-нибудь помочь моей рабыне перенести вещи в фургон.

— Хорошо, — чуть помедлив, ответил отпущенник.

Когда он вернулся, путешественница тут же распахнула дверь, пропуская в комнату Рагула и Глина. В каморке сразу же сделалось очень тесно, поэтому путешественница вышла, чтобы не мешать невольникам распределять между собой тяжело нагруженные корзины. Семейство Маров и их нетрадиционные соседи уже унесли свои пожитки, оставив только мусор на грязном полу.

— Все во дворе, — объяснил Меркфатис, держа над головой маленький факел. — Вещи грузят.

— Мне тоже пора, — вздохнула Ника.

— Но прежде вы со мной рассчитаетесь, госпожа Юлиса, — с нескрываемой угрозой напомнил собеседник. — Я выполнил все ваши пожелания и хочу получить свои деньги.

— Разумеется, — покладисто согласилась девушка, выразительно похлопав себя по оттягивавшему пояс кошельку.

Испытывая искреннюю неприязнь к бывшему рабу, она ещё раз обошла вокруг своего фургона, словно выискивая какие-то огрехи и недоделки. Артисты, грузившие мешки и корзины, с нескрываемым удовольствием наблюдали за действиями своей попутчицы, а вот отпущенник явно начинал злиться.

Почувствовав, что дело может зайти слишком далеко, путешественница решила слегка польстить доверенному слуге Картена:

— Всё сделано замечательно, господин Меркфатис! Вы честно заработали каждый риал!

Шагнув к скамейке, она торжественно развязала кошелёк.

— Принимайте деньги.

С лица мужчины мгновенно исчезли все следы неудовольствия, а глазки масляно заблестели от предвкушения.

Пока хозяйка отсчитывала оставшиеся монеты, Риата с помощниками загрузила вещи и запрягла грустного осла.

Благоговейно переложив серебряные кругляшки в свой кошелёк, отпущенник довольно потёр руки.

— Прощайте, господин Меркфатис, — насмешливо усмехнулась Ника и направилась к Гу Менсину, который уже с минуту торчал шагах в десяти, как хорошо воспитанный человек, не мешая чужим денежным расчётам.

— Мы поедем первыми, госпожа Юлиса, — после короткого приветствия объявил глава урбы. — Торопиться не будем, надеюсь, вы не отстанете.