Лягушка в молоке (СИ)

      Больше всего я волновалась за ЗОТИ, но там мне неожиданно повезло. Я написала теорию, как обычно, а вот практику мне зачли автоматом. Это директор Диппет постарался, он вошел вместе со мной в зал и громко рассказал о моих подвигах зимой. Члены высокой комиссии знали о происшедшем в Хогсмиде, но не ассоциировали происшествие с конкретной ученицей. Диппет разливался соловьем, припомнив мое мужество и верную последовательность действий во время всеобщей паники. Потом он отметил, что я пролежала в больнице месяц и еще не совсем оправилась. Мне задали пару вопросов и отпустили. Я была очень рада, потому что беспокоилась о возможных падениях и негативном влиянии заклинаний на беременность. К счастью, мне не пришлось уклоняться от атак экзаменаторов.

      Я не стала выпендриваться и сдала ровно пять экзаменов, которые необходимы для моей специализации. Том сдавал десять ЖАБА, как и Абраксас. Долохов решил сдать шесть экзаменов, он уже подал заявление о приеме в школу авроров.

      Нам торжественно вручили аттестаты, как водится, мы бросили шапочки вверх, а Том произнес благодарственную речь. На бал я не осталась, мои мантии с особыми чарами скрадывали живот, но не могли улучшить самочувствия. Дети начали шевелиться, сначала робко и неуверенно, но с каждым днем все активнее и чаще. Хотелось спать и лениться, танцевать и тусоваться совершенно не хотелось. Элоиза уверяла, что каждая беременность индивидуальна, так что все идет нормально. В общем, я сдала экзамены отлично и могла претендовать на место стажера в клинике. Так я и сделала, отнесла прошение самолично через неделю после выпускного. Мальчишки уехали втроем во Францию, посмотреть на развалины дома Малфоя и развеяться. Тому это наверняка было интересно, он никогда не был за границей. Миллисента готовилась к свадьбе, Аманда работала в семейном бизнесе, я тоже помогала мужу.

      Он объяснил мне значение традиционных подарков гоблинов на свадьбу. Мы получили вышитый гобелен с изображением дракона и огня, его самолично вышивала тетка Филиуса, сестра отца. На нем были вплетены пожелания процветания и богатства, а также крепкого здоровья и удачи. Одинаковые шелковые халаты были расшиты павлинами и вязью рун по рукавам и вороту. Руны повторялись, символизируя взаимопонимание и терпимость друг к другу. Специально для меня-великанши женский халат был выкроен из большого куска ткани. Также нам достались пиалы и фарфоровый чайник, богато украшенные золотом.

      Флитвик сиял ярче золотой монеты и горделиво хвастался, что чайный набор начальника отдела в волшебном банке выглядит дешевле, чем наш. Как бы он ни отпирался, но вырос он гоблином. Мама Эсмеральда повлияла на любимого сына, но папины гены были очень сильны. У него в столе лежала горка самоцветов, в шкафу были припрятаны весы для взвешивания драгоценностей, а его любимая лампа была круглая и высокая, точь-в-точь как у клерков в банке. Мне не дозволялось стирать с нее пыль.

      Зато он дарил мне самоцветы, кольца, сережки, браслеты и кулоны. Ему доставляло удовольствие лично придумывать дизайн и работать с серебром. У нас был собственный домашний сейф. Там гордо стояла статуэтка Морганы и были разложены мои «драгоценности». Филиус упросил меня принести статуэтку домой, напирая на то, что в сейфе должно быть что-то ценное, иначе он не сможет вложить все силы в чары безопасности. Теперь он постарался и зачаровал маленький тайный сейф всеми доступными способами, получилось достойно, как он выразился. Кусок шкуры василиска, принесенный мной в качестве подарка жениху, был перешит в защитный плащ с капюшоном, которым Флитвик чрезвычайно гордился. После многочисленных специальных манипуляций шкура стала тонкой и легкой, но сохранила красоту и функциональность. Плащом супруг дорожил, надевал он его лишь однажды, когда пошел в банк с официальным визитом. Вернулся счастливый и веселый, болтал ножками в кресле и смеялся, рассказывая, как перекосило недоброжелателей.

      С первого августа я вышла на работу в отделение терапии. Саквояж мне пока не выдали, но лимонную мантию получила. Я даже сфотографировалась в Косом переулке у дорогого фотографа. Моя лимонная мантия! Я принялась за работу с энтузиазмом и вдохновением. В отделении было всего двадцать коек, и двенадцать из них перманентно занимали колдуны очень почтенного возраста. Этакий клуб для тех, кому за двести. Специально для удобства своих пациентов я села и припомнила все, что знала по гериатрии. Следует понимать, что медицинский работник, работающий с престарелым контингентом, — это в большой степени психолог, а не только целитель. С этой позиции я и подошла к осмотру и корректировке лечения этих людей. Лечили их хорошо, но еще мне показалось важным учесть особенности их психики, часто с тревожно-депрессивным уклоном.