Лиарха

Воды действительно нет. Нет отклика. Я выгибаюсь в руках въерхов, рискуя сломать себе позвоночник раньше, чем меня запихнут в камеру, но меня перехватывают поудобнее. В камере запечатывают ремнями с такой силой, что я едва могу дышать, а после фиксируют на голове шлем. За спиной — обманчиво-мягкая поверхность, которая сейчас кажется жуткой, затягивающей трясиной.

Я думала, что страшнее уже не будет, но сейчас мне страшно.

— Нет, — шепчу я. — Нет, нет, нет… я не хочу так!

Вспышка перед глазами — на интерактивном, как выяснилось, стекле, ослепляет, а потом перед глазами начинают мелькать узоры. Это не похоже ни на что из того, что мне доводилось видеть, узоры становятся объемными, заполняют все, складываются в калейдоскопные.

Калейдоскоп.

Нас восемнадцать. Восемнадцать лучших выпускников по Пятнадцатому кругу, у нас лучшие результаты, и сейчас мы собрались в Образовательном Центре Ландорхорна, учрежденном десять лет назад для проведения Первого Калейдоскопа. Сейчас здесь пройдет лотерея, которая определит судьбу каждого из нас. Которая выберет только одного победителя.

Я чувствую, как бешено колотится сердце, пока электронный генератор перебирает наши имена, а потом оно останавливается и, по ощущениям, проваливается в пятки. В то же мгновение, когда на экране высвечивается имя.

Вирна Мэйс.

— Вирна Мэйс! — объявляет сухощавая, с зачесанными назад короткими волосами, въерха в деловом костюме. — Вирна Мэйс, два шага вперед, пожалуйста! Поздравляем!

Я делаю шаг вперед, всей кожей чувствуя впивающиеся в меня взгляды. Никто из них не хочет меня поздравлять, потому что именно я отняла их шанс обучаться в Кэйпдоре. Я вижу улыбку на лице только у одного парня, он мне подмигивает и поднимает вверх большой палец.

— Молодец, — произносит одними губами, и…

Воспоминание стирается, как будто его и не было.

Я сижу на полу, рядом со мной — мама.

— Ну-ка, что неправильно? Посмотри. — Она указывает на кубики, которые я только что складывала.

Я смотрю.

Три кубика в ряд: «В», «Д», «А».

— Она тупая, — Лэйс сидит на стуле и болтает ногами.

— Она маленькая, — строго говорит мама, а потом поворачивается ко мне. — Вирна, читай.

— В… Д… А…

— Чего не хватает?

Я тянусь к кубику «О», но за миг до того, как слово сложится, воспоминание снова стирается. Картинки из памяти начинают мелькать с такой скоростью, что я едва успеваю их улавливать.

Первый день в школе.

Драка на перемене. Разбитая коленка.

Лэйс, пинающая парня из среднего класса, который меня побил.

Митри у мамы на руках. Тай.

Папа.

Дождь. Шторм. «Ваши родители погибли».

Все это ускоряется, ускоряется, ускоряется, сливаясь в практически бесконечную череду воспоминаний. Занятия спортом дома, потому что в классе я самая слабая и самая мелкая. Море перед глазами. Тепло нагретых от солнца камней.

Брызги на пальцах.

Впервые за долгое время смех. Мы все вместе стоим на берегу, вокруг серо и кажется, надвигается шторм. «Пора возвращаться домой», — говорит Лэйс и смотрит на бушующее море.

Скользящая по коленке рука, противный липкий взгляд. Шокер, который Лэйс протягивает мне. Платформа, платформа, платформа. Гусеница. Первый день в Кэйпдоре. Презрительное: «Калейдоскопница»! — «Привет, я Алетта. Я выиграла в прошлом году, но повредила ногу и не смогла учиться сразу. Мне позволили остаться, представляешь?! Не стали перевыбирать». — «Это Ромина Д’ерри».

Лайтнер К’ьярд.

Холодный, острый аромат парфюма, взгляд въерха.

— Засранец.

Картинки ускоряются еще сильнее. Я больше не различаю ничего связного, просто сплошной смазанный фон, как если бы летела в эйрлате на недопустимой скорости. Легкое покалывание в висках сменяется жжением. Все сильнее, сильнее и сильнее. Теперь калейдоскоп разваливается. Выпадает из общей картины трескающимися частями, как элементы из старой фрески.

Осколок — побережье и склонившийся надо мной Лайтнер с черными, как ночь, глазами.

Следующий — банка с мертвой бабочкой.

Они выскальзывают из общей ленты воспоминаний, которые разматывают, как нечто несущественное, растягивают по поверхности на обозрение всем.

Осколок — нападение в переулке. Еще один — шокер. Следующий — Вартас.

Пелена перед глазами густеет, а боль в голове становится такой, что во мне даже нет сил, чтобы кричать.

Снова Лайтнер.

Мгновения первой близости. Прикосновения губ.

Вспышка боли, удивительное тепло после.

В голове что-то взрывается, и я перестаю понимать, что со мной происходит. Незнакомая девушка с красными волосами кричит, выгибаясь на стене от электричества. Незнакомые темные переходы между каменных стен, странный, похожий на пещеру, кабинет, мужчина, карта, незнакомые люди рядом. 

Высокая темноволосая женщина с глазами хищницы. Сцена. Крылья за спиной.

Разваливающийся на части камень, парящий в воздухе.

«Я улечу следующим, совсем скоро мы снова встретимся. Обещаю».