Лиат. Сожженная льдом

— А мне и не нужно от тебя ничего больше, принцесса. Мне достаточно возможностей, которые появятся у меня через несколько минут благодаря этой церемонии. А твоя плоть…как и твоё сердце или душа, поверь, это не то, ради чего я бы затевал подобное.

Я знаю, инкуб. Знаю. И умираю от осознания того, что это до сих пор задевает. Что это продолжает причинять нестерпимую боль…подарок как обещание вечной боли? Идиот…такой идиот! Ты уже давно окунул меня в нее с головой. И продолжаешь толкаи погружать меня в неё всё глубже и глубже. Тебе, правда, не стоило тратиться на это украшение. Не стоило придумывать, как унизить меня им. Ты продолжаешь прекрасно справляться с этим, инкуб. Мастер, не позволяющий любимой игрушке сдохнуть, маэстро, который с точностью до миллиметра выверяет всю ту боль, которую приготовил для неё. Сломать? Ломает. Но каждый раз не до конца. Каждый раз гениально останавливается буквально в шаге от того, чтобы она не сломалась окончательно…на сотни кусочков. Впрочем, я уверена, если это и произойдёт, то он с тем самым маниакальным упорством сумеет собрать каждый из них, чтобы следующий удар был ещё больнее, ещё более сокрушающим.

И уже на грани сознания отметить, как всё ту же чашу поднесла к губам инкуба ведьма, как схватила наши руки вздёрнула их кверху переплетая пальцы, как взметнулись вверх после её каких-то слов на древнем языке оранжевые огненные искры, к самому небу Мендемая. Такому же холодному и беспощадному, каким вмиг стал взгляд инкуба, когда церемония окончилась.

— Веда, зайдёшь ко мне. Эту, — кивнул на меня наге, стоявшей рядом, словно инкуб до последнего думал, что я прерву ритуал, — вернуть в её комнату.

И тут же обернувшись ко мне:

— Надеюсь, моя благоверная жёнушка не ждёт нашей первой брачной ночи? Сегодня я буду немного занят.

И ушёл твёрдыми к небольшому замку, который повстанцы заняли за неделю до этого.

А опустилась на холодную, почти ледяную землю, ощущая, словно из меня выкачали саму жизнь.

Я в очередной раз проиграла ему. Снова. В очередной раз получилось всё так, как запланировал икуб…какая же жалкая…и чувство омерзения к самой себе, ставшее почти родным, вновь охватило каждую клетку тела.

— Тогда перестань играть, — скрипучий голос старой ведьмы раздался над моей головой, и я подняла голову к ней, — чёрт, а я ведь даже не заметила, что она не пошла за демоном…как и того, что я вслух думала?

— Не понимаю, о чём ты, ведьма.

Она усмехнулась, протягивая мне руку и помогая вставать.

— А они правы: т, действительно, дочь Аша. И в тебе гораздо больше от отца, чем от матери. Смотри, не будь как Аш, не позволяй разуму взять вверх над сердцем.

Засмеялась, откинув её руку:

— Что ты знаешь, старуха? Именно, потому что я в своё время позволила управлять этому чёртовому сердцу, — ударила себя кулаком по груди…и ещё раз…и ещё, пока не стало больно, пока она не перехватила мои пальцы, недовольно нахмурившись, — именно поэтому мы оказались в этом аду! Я недостойна зваться дочерью Аша…я стану его погибелью. Погибелью его империи. А ты, старая, иди к своему господину. Иди и прислуживай ему, как прислуживаешь все сильным этого мира. А меня оставь в покое!

Глава 14

Глава 14. Лиат.

— Небо Мендемая признало нового короля эльфов.

Леодор, появившийся неожиданно за моей спиной, прислонился животом к кованой решетке балкона, с которого я наблюдала за собиравшимся внизу народом. Подняла голову кверху: красное небо то и дело вспыхивало голубоватыми прожилками, словно сотни молний нежно-синего оттенка загорались и тут же погасали на алом своде над нами.

— Ты говоришь так, будто оно живое существо.

— А оно и есть живое существо, или принцесса не знала об этом?

Мужчина развернулся ко мне полубоком и удивлённо приподнял правую бровь:

— Вы, правда, не знали! Неужели отец не рассказывал вам, что наш мир — весь словно огромное живое чудовище, наполненное сотнями видов различных паразитов? Оно питается нашими жизнями, точнее, душами, а мы питаемся всем тем, что произрастает или проживает в нём.

Покачала головой, сморщившись невольно от очередных громких визгов, донёсшихся снизу.

— Интересная теория.

— Но это не теория! Это чистейшая правда. Мендемай питается нашей кровью и нашими душами. И чем кровопролитнее война, тем ярче, тем алее небо над нашими головами. Вот почему здесь невозможно долгое перемирие между расами. Сам Мендемай не позволит этому произойти.

Он замолчал после очередной синей вспышки наверху.

— Смена власти у нашего народа — очень редкое явление. Хотя, благодаря вам, — Леодор усмехнулся, — можно говорить о том, что статистика поменялась. Правда, к сожалению, не сказать, что к лучшему…

— Что они здесь все делают?

Я кивнула на существ, заполнявших всю придворцовую территорию, которую только охватывал взгляд.

— Сколько их? Сотни? Тысячи?

— Они явились, чтобы выказать своё почтение новоиспеченному королю.

На мой нервный смешок мужчина отвернулся, поджав губы, но спустя минуту продолжил: