Лиат. Сожженная льдом

— Да, вы правы, их было бы достаточно для того, чтобы пойти войной на Ариса и его людей и скинуть их с трона. Если бы только именно это было целью всех этих существ.

— А какова их цель? Сменить одного демона Мендемая на троне на другого? Более обозлённого, молодого и жадного до власти?

— Вы слишком строги к простым людям, королева.

— Я объективна. Посмотри, у каждого четвертого за плечами мешок — наверняка, это подарки их новому господину. Каждый пятый из собравшихся здесь — эльф. Тот, кто должен сейчас ненавидеть Ариса, тот, кто должен мечтать скинуть его с незаконно занятого трона, осквернённого демоном трона! Но их лица…инкуб опоил их? Прислушайся: они рассуждают о пире и грядущем походе на Аша…как же они ничтожны. Жалкие, мерзкие твари.

— Они всего лишь хотят жить.

— И ты обманул меня…ты обещал мне помощь, обещал, что, если я не сдамся, я смогу освободиться сама от инкуба и освободить свой народ от него. А в итоге? В итоге я сделала лишь хуже: одарила его ещё большей властью. Теперь эльфы, вместо того, чтобы объявить ему бой, склонились перед ним в поклонах.

— Я всего лишь не позволил вам опустить руки. Поверьте, было бы гораздо хуже, если бы…

— Если бы что? Если бы я осталась там, в пещерах? О, поверь, это был бы лучший исход. Гораздо лучший, чем стоять сейчас здесь и смотреть, как одна за другой сотни мужчин и женщин приносят клятву этому…

— Леодор, оставь нас!

Твёрдый приказ, отданный ровным мужским голосом заставил эльфа вздрогнуть и отступить, прежде низко поклонившись вышедшему на балкон инкубу.

— Глупо обвинять его в том, что он цепляется за жизнь всеми возможными способами.

Отвернулась, не желая смотреть на него, в его лицо. Точно не сейчас. Наверное, когда-нибудь я смогу делать это спокойно. Без того, чтобы ощущать эту дрожь от его присутствия. Когда-нибудь ведь этот день настанет?

— Или же ты правда готова была…как ты там сказала? Остаться там, в пещерах?

И вновь этот хриплый низкий голос за моей спиной заставляет напрячься, впиться пальцами в железную перекладину спереди

— Что ты хотела, Лиат? Сбежать? Спрятаться? От меня? Ты правда думаешь, я позволил бы тебе это сде…

— Умереть.

И со всей дури в железо под пальцами, стискивая его так, что, кажется, еще немного — и согну.

— Я хотела умереть, только чтобы больше не видеть тебя. Не слышать твой голос…не чувствовать, как раздирает лёгкие, — и собственными ногтями скрести по своей груди, обтянутой полупрозрачной шёлковой тканью, — как дотла сжигает их эта проклятая любовь. А он, — засмеялась, закрывая глаза, с силой сжимая веки, чтобы не позволить выкатиться непрошеным слезам, — он не позволил. Знаешь, инкуб, — не поворачивая к нему головы, но ощущая, как напряглось тело сбоку от меня…или мне так кажется? — мне кажется, я его за это ненавижу даже больше, чем тебя. Ещё несколько дней назад я думала, что такое невозможно — ненавидеть кого-то больше тебя.

И развернуться, чтобы оставить его на этом треклятом балконе одного. Он хотел власти, пусть наслаждается этим.

— Ты так сильно мечтал об этом, так ведь? Сегодня твой звездный час. Все они пришли поприветствовать тебя. Взмахни рукой, и вся эта толпа опустится на колено перед вчерашним рабом. Перед тем, кого ещё несколько месяцев назад считали самым низшим, самым бесправным существом на свете. Наслаждайся своей властью над этими подлыми трусливыми тварями. Ты достоин своего трона.

— Арис.

Его рука успевает перехватить мою раньше, чем я выйду. Повернулась, выразительно глядя на мужские пальцы. Он и так получил всё, чего хотел. Что еще ему надо?

— Ты перестала называть моё имя.

Разъясняет, поглаживая большим пальцем мою ладонь, а мне кажется, там, где прикасается, взрываются и расходятся под моей кожей тысячи искр, и каждая следующая жалит сильнее предыдущей.

— Отпусти меня, инкуб. Тебе ни к чему это имя. Мне ни к чему твои прикосновения.

И засмеяться, когда народ внизу начал громко скандировать, улюлюкая и отбивая каждый слог на барабанах:

— А-РИС! А-РИС! А-РИС!

— Наслаждайся. Ты всё отдал ЗА ЭТО.

* * *

— Вашшше Величество, — я посмотрела на взрослого нага, приставленного следить за дверью в моей спальне, — господин требует, чтобы вы спустились к ужину.

Он не заходил в комнату, зная, как меня раздражает такое самоуправство.

— Передай своему господину, что я не голодна.

— Он предполагал такой ответ и сказал, что вы и не будете есть, а только составите ему компанию.