Лиат. Сожженная льдом

— Приведешь ее сюда и проследишь, чтоб перед ней открылись все двери. Пальцем не тронуть! Один волосок упадет с ее головы, и я засуну тебе в глотку свой меч. Понял?

Быстро закивал и удалился, а я прижал ладонь к груди, чувствуя, как от боли перехватывает дыхание и мутнеет перед глазами. Я был не готов.

Много раз представлял себе эту встречу, но так и не смог произнести в этой сцене ни слова. Только немая тишина и адская детская радость увидеть снова ту, что привык боготворить. Когда кто-то смел ее оскорблять с меня словно снимали кожу живьем и мое мясо кровоточило от адского унижения. Как будто это меня окунули головой в дерьмо… и я предпочел бы, чтоб меня, а не ее.

Распахивая настежь двери в длинном коридоре цитадели шел навстречу своему прошлому и где-то внутри меня кричал и плакал перепуганный ребенок, которого отняли у матери. Ему затыкала рот ручища ощетинившегося зверя, и монстр рычал, чтобы пацан заткнулся и не смел…не смел плакать по ней. Шагнул в темноту коридора и услыхал голос одного из стражников. От одной мысли, что он прикоснется к ней своими лапами, чтобы обыскать потемнело перед глазами. Я мог бы выдрать ему кишки, но взял себя в руки и лишь вышвырнул его прочь. Всех прочь…Останавливаясь сзади, чтобы ощутить ее запах и вдохнуть полной грудью. Запах любви, запах счастья, детства и…самого ядовитого предательства. Потому что можно принять измену от кого угодно, можно оправдать кого угодно, но не ту, что дала тебе жизнь… а потом отняла ее, отдав на самое жуткое растерзание, отдав в тьму полную насилия, боли, ужасов и смерти.

Я помнил вокруг себя горы трупов, помнил изнасилованных мальчиков с порванными ртами и анусами, с выпущенными наружу кишками. Я выжил…не потому, что был силен или хитер. Нет. Здесь это все не работало. Особенно пока ты мал и слаб. Я выжил только потому, что мне просто повезло больше, чем остальным. И она не могла не знать, что ждет маленького демона в плену у эльфов.

Сдернул с ее головы капюшон и ослеп от блеска белых волос. Тронул их дрожащими пальцами, вдыхая запах. Мальчишка внутри меня радостно захлебнулся восторгом. Он так жаждал ее видеть, он так истосковался по ней. Как же часто ему снились ее длинные волосы, ее голос, ласковые руки и песни ее голосом.

— Они сделаны из света луны…

Так говорил маленький Арис, когда трогал волосы своей матери, а она, склонившись к нему, гладила его лицо раскрытой ладонью. Словно повторяя черты его глаз, носа, рта. Это был их ритуал. Каждый день перед сном. В воздухе витает запах соли и я знаю, что это пахнут ее слезы.

— Их подарили тебе волшебники. Если коснуться твоих волос сбудутся самые сокровенные желания. Это лучи неба.

— Ты мой луч неба. Все твои желания обязательно сбудутся, Арис.

Она помнит. Слово в слово то, что говорила мне когда-то. Как же так? Как та, что помнит такие мелочи могла предать своего ребенка? И у меня нет слов. Я молчу. Я только слушаю как колотится ее сердце. В ритме лжи? Или в ритме радости видеть своего сына?

— Для меня сбылись только кошмары…мама.

Хватит стоять в коридоре. Пора зайти в комнату…хватит разжигать любопытство тех, кто нас слышит. Зайти вместе с ней в кабинет и замуровать его своей силой, энергией. Так чтоб ни одна живая душа не услышала, о чем мы говорим.

— Самый первый кошмар — это было то, что ты позволила ему продать меня…мама.

Она стоит с закрытыми глазами. Не просто красивая, а ослепительная настолько, что даже несмотря на то, что я ее ребенок мужчина во мне понимает с дивим восхищением, что перед ним одна из самых красивых женщин во Вселенной смертных и бессмертных.

— Боишься посмотреть на своего проданного сына?

Она открывает глаза, и я вздрагиваю, видя собственное отражение в голубом хрустале, видя как этот хрусталь полон слез и рябь идет по поверхности этих бескрайних озер, где поселилась вся моя тоска по материнской любви.

— Похож…или ты меня не узнаешь?

Она шатается так, словно под ней пол ходит ходуном. Протянула руку и привычным, таким до боли знакомым жестом провела по моему лицу, повторяя линию глаз, носа, рта. Заставляя меня самого дернуться всем телом и ощутить новый прилив боли, от которой буквально зашелся в агонии. Схватил тонкую руку и отшвырнул в сторону.

— Зачем ты пришла? Что тебе нужно? Давай без масок и без чудовищного притворства.

— Я искала тебя долгими годами… мне сказали, что ты умер, но я не верила.

ЕЕ голос очень тихий, мягкий, полный горечи и страдания и …мой зверь, полный ярости и адской ненависти трясет головой, чтобы сбросить наваждение.

— А мне кажется верила. Ты меня похоронила живьем и зажила прекрасной жизнью со своим …со своим любовником. Ведь ты была женой моего отца! Вдовой моего отца…которого убил тот, с кем ты потом разделила постель! Или до…Я даже знать не хочу как ты изменяла моему отцу!

Судорожно хватает воздух приоткрытым ртом, прижимая руки к груди и ее пальцы мелко дрожат, а жалкий ублюдок внутри меня хочет схватить их и прижаться к ним губами. Потому что это моя мать…моя красивая, моя любимая мама, которую я не перестал обожать даже несмотря на лютую ненависть.