Либеральный Апокалипсис

Коптер застрял в полуметре от земли. Две винтовые стойки сломаны, как и два голографных генератора — теперь он кажется птицей только с одного боку. Карелу немного жалко аппарат. Робот — настоящий трудяга, он проделал три тысячи километров всего за две недели — с учетом подзарядок от солнечных батарей, коптер летел с максимальной скоростью для такого старичка. К несчастью, этот путь для него изначально должен был стать последним. Карел вытаскивает аппарат из ветвей, кладет на землю, размахивается и, морщась, отточенными ударами трубы ломает винтокрылые стойки. В руках остается легкий и прочный корпус, с которым следует быть осторожнее. Времени мало, но лучше не торопиться — одно неверное движение, и можно сломать ценный груз, который принес коптер.

Сначала надо оторвать солнечные батареи и аккумуляторный блок. Под ними — плата управления. Карел достает из кармана отвертку и откручивает три винта, отбрасывает плату и дрожащими руками достает из днища две трехдюймовые плоские коробочки, в которых мало кто сможет распознать древний носитель информации. Осторожно кладет в карман, не решаясь открыть.

Дальше — как в бреду. Быстро, поспешно ковыряет землю и выкапывает при помощи трубы небольшую яму, доламывает остатки коптера (особо тщательно — плату управления, с нее можно считать маршрут), забрасывает их землей и травой. Затаптывает. Выходит из кустов, вытирая руки о салфетки, с которыми направляется в ближайший биотуалет. Там же аккуратно вытирает возможные отпечатки пальцев с орудия преступления, после чего направляется домой, улыбаясь.

В голове водят хороводы разные мысли. Карел пытается просчитать, сколько законов, точнее «рекомендаций», он нарушил. Участие в незарегистрированном сообществе. Культурная контрабанда. Незаконная публикация творческих продуктов. Использование незарегистрированных средств транспортировки. Разрушение частной собственности, в конце концов — коптер-то не его. Он даже толком не знает чей. Если копнуть чуть глубже — нарушение веротерпимости, культурно-этнической толерантности, информационный терроризм…

Карелу по большому счету плевать на это все. Схема отработана, это уже третья доставка. Две прошлые прошли незамеченными, и поводов для беспокойства нет. В конце концов, ему шестьдесят три года, и он наконец-то решил пожить для себя. И он рад тому, что двухлетний труд их тайного объединения близок к логическому завершению. Но в голове, тем не менее, звучит беззвучный вопрос: какой срок ему могут дать, если вскроется?

Жена садится за давно накрытый стол, уютно положив подбородок на ладони. В такой позе она даже иногда кажется Карелу домашней и симпатичной, хотя каждый раз он гонит подобные мысли, как страшный сон. Из принципа.

— Как прошел рабочий день?

— Не напоминай, дай спокойно поесть, — привычно хмурится Карел, пробуя ядовито-красный суп и токсичного цыпленка.

— Хорошо, тогда давай поговорим о чем-то другом? Например, ты мог бы рассказать мне о своем отце — мне так мало о нем известно.

Карел удивленно смотрит на жену. Она нечасто задает такие вопросы и вообще редко беседует с ним во время ужина. Скорее всего, что-то не так. К тому же…

— Я уже рассказывал тебе о нем. Лет пятнадцать назад, как раз после его смерти.

— Да. Жалко, что при жизни мы мало общались. Я знала только, где он родился, где работал. Я заходила после этого на его страницы в социальных сетях. Похоже, он был творческой личностью, как и ты. Причем, более открытым.

Доедая суп, Карел кивает, пристально глядя на супругу и пытаясь понять, что у нее на уме. Чаще всего, это у него удавалось. Сейчас, похоже, она пытается плавно перевести разговор на интересные ей темы.

— Я тебе тоже говорил об этом. Тогда были совсем другие времена и порядки. Сейчас не каждый может показывать свое творчество, и я не хочу это обсуждать.

— Да, но со мной тебе разрешается делиться — я же твоя жена!.. — Супруга изображает обиду. — А ты даже не пускаешь меня в свою студию.

Карел разглядывает палитру эмоций на ее лице. Усмехается, обреченно машет рукой. Ему почти нечего терять, и он готов пойти даже на такую глупость. В конце концов, для чего еще нужны в его возрасте жены, кроме как для восполнения нехватки общения?

— Эх. Погоди, просмотрю новости и расскажу кое-что.