Либеральный Апокалипсис

Васильков поднялся, сжав кулаки. Рудницкий опешил.

— Кирилл Степанович, вы что?! Я же…

— Вон! — выкрикнул старик, стукнув кулаком по столу. Со звоном подпрыгнули вилки, стаканчик упал набок, и драгоценный напиток пролился на стол, впитываясь в застиранную скатерть с кистями. — Вон отсюда, щенок! Сравниваешь меня с эсэсовскими ублюдками?! Пошел вон! Каяться?! Мне не в чем каяться! Каяться будете вы с вашими завиральными идеями, за то, что вы натворили!

Рудницкий боком, словно краб, выбрался из-за стола и попятился к двери.

— Вон! Мне стыдно, что я тебя учил! Выходит, я ничему не научил, кроме как гадить под себя и вокруг!

— Я попросил бы… — несколько угрожающе начал Рудницкий, но старик схватил с тарелки соленый помидор и запустил его в Володеньку. Тот увернулся, помидор смачно шлепнулся о стенку и сполз вниз по обоям, оставляя след наподобие кровавого. Рудницкий схватил с вешалки одежду и кинулся наружу.

Васильков постоял, опираясь на спинку стула, потом взял «Камю» и поспешил за Володей. Тот уже заводил мотор своего внедорожника.

— Вон! — тонко, совсем не угрожающе, а скорее жалобно закричал Кирилл Степанович и метнул бутылку. Она врезалась в заднее стекло, тут же шумно осыпавшееся в салон. Тяжелая машина с рыком прыгнула с места, снесла хлипкий штакетник и, подпрыгивая, помчалась по раскисшей улочке. Плюнув ей вслед, Васильков вернулся в домик. Проследовал мимо почти нетронутой еды на столе, сел за ноутбук и решительно написал:

«Разгром кавалерийской дивизии и пехотного полка группы генерала Карницкого исключал угрозу флангу и тылам Первой конной. „После того как соединенными усилиями 4-й и 14-й кавдивизий мы овладели долиной Березанки, Конная армия получила прекрасное исходное положение“, — пишет генерал Ока Городовиков в своих мемуарах.

3 июня Буденный получил приказ Реввоенсовета Юго-западного фронта за подписью товарища Сталина. Реввоенсовет приказывал: „…Главными силами армии прорвать фронт противника на линии Ново-Хвастов — Пустоваровка. Стремительным ударом захватить район Фастов и, действуя по тылам, разбить киевскую группу противника…“»

— Действуя по тылам… — произнес с удовлетворением Кирилл Степанович. — Разбить противника!

И легонько шлепнул старческой ладошкой по клавиатуре. Потом накапал себе валокордина из бутылочки, принял и снова начал печатать.

В маленьком бревенчатом домике было тихо, и только телевизор в углу продолжал бормотать о том, как в Москве сегодня мэр Яшин торжественно открыл мемориал «Белая лента».

Роман Злотников Прекрасное завтра

Сергей Тимофеевич уже давно относился к себе как к динозавру. И считал это вполне оправданным.

Во-первых, он был уже довольно стар. Нет, его восемьдесят лет были отнюдь не пределом и даже не такой уж большой редкостью. Евроазиатское сотрудничество вкладывало очень солидные средства в медицину и в рекламу обеспечения здорового образа жизни. Что было вполне объяснимо. Работник должен быть в форме, как минимум, до шестидесяти восьми — официально установленного возраста выхода на пенсию, иначе работодатель разорится на больничных листах, а вот срок пребывания на пенсии должен составлять около десяти лет. Больше — уже напряжно для экономики, а меньше… меньше тоже не слишком хорошо. Ибо пенсионеры — это самый удобный электорат. А что: на демонстрации не ходят, терроризмом не занимаются, власть ругают исключительно на кухне или, как максимум, на лавочке у подъезда, зато выборы посещают аккуратно, обеспечивая приемлемую явку в любых условиях, и вследствие возраста, состояния здоровья и сформировавшихся привычек (например, привычки часами пялиться в экран 3D TV) чрезвычайно внушаемы.