Лич

Опасения Кирилла насчет выхода жнеца из-под контроля не оправдались. Существо испытывало любопытство ко всему, что его окружало, словно ребенок, не проявляя никакой агрессии. Даже к живым ванарам оно относилось спокойно, низшая нежить так себя не ведет. Интеллектуальные способности жнеца превосходили таковые у животных, но заметно уступали человеческим.

Эксперимент с дрессировкой продолжился и Кирилл принимал в нем активное участие. Делать все равно нечего, постоянно пялиться в древние свитки и фолианты утомляет разум, а крупных сражений не предвидится. Стало окончательно понятно, что немертвые сработали на опережение, Чинальм со своим походом не дал собрать ванарам силы в один кулак. А поодиночке передавить племенные группы нелюдей не так уж сложно.

Немертвым теперь оставалось лишь прочесывать пустыню и зачищать остатки кочевников. В Васгаре сидела лишь треть изначального войска ягуаров, десять тысяч полуличей наводит шок и трепет на востоке, десять тысяч на западе, не говоря об ордах зомби.

После такого оркообезьяны не смогут оправиться сотни или тысячи лет, в любом случае где-то останутся группы выживших.

— Готов? Три, два один. Старт!

Телекинетический толчок Кирилла отправил кожаный мяч для футбола в свободный полет. Преодолев около полукилометра, он упал в песок.

Жнец чуть ли не с реактивной скоростью сиганул с городской стены и рванул за спортивным снарядом. Кто бы мог подумать, что поднятый трупобог будет с ума сходить по игре в мяч? Ему это не вообще не надоедало. Кадавр мог носиться сутки напролет.

— А ты боялся, Сэдзо. Да у него ума в лучшем случае как у двухлетнего ребенка.

— Вот уж ребенок… Я спать не могу нормально, зная, что это бродит поблизости.

— У меня тоже были опасения первое время, но как видишь, эксперимент вполне успешный.

— Мы еще не испытывали Верзилу в бою, — возразил Сэдзо. — Рано говорить об успешности.

— Это же не тупой зомбак и вместе с тем не полноценное разумное существо, ему не объяснить про тренировочную схватку. А специально провоцировать не хочется, может обозлиться.

— Бойца можно выдрессировать даже из пса. Если жнец не может сражаться, он бесполезен.

Кирилл пожал плечами:

— Это не собака, а искусственно созданное существо. Инстинкта хищника у Верзилы нет. Да и зачем? Охотиться ему не надо, магической энергии вокруг хоть жопой жуй. Мы сделали ценный вывод: жнецов надо делать тупыми.

— Верзилу ты уничтожишь, владыка?

— Не вижу смысла. Мне он не мешает, Тлалок к нему привязался как к ручной обезьянке.

Демон Миктлана хрипло засмеялся.

— Большее богохульство трудно вообразить.

Убедившись в относительной безопасности Верзилы, некроманты получили зеленый свет на создание партии менее интеллектуальных версий жнецов. С помощью кристаллов кварца жрецы снимали с трупобога отпечатки духовной сущности и внедряли их в создаваемых существ.

Кирилл, Тлалок и остальные плохо понимали механизм работы данного метода, но он позволял избегать долгих муторных ритуалов, кропотливого вырезания слов заклинаний на костях. Ванары использовали запись слепков ауры при создании живых статуй, некроманты приспособили ее под собственные нужды.

Жаль, что каждый кристалл можно использовать лишь один раз.

Через неделю по Васгару бегали два десятка жнецов, они получились менее сильными, устойчивыми к повреждениям, умными, зато более покорными. Такую тварь можно спокойно отправлять в атаку, внешняя худоба и хрупкость весьма обманчивы. Жнец с легкостью порвет на части коня, поднимет несколько тонн веса.

Ванарские библиотеки дали Ацтлану кучу ценных данных, но в то же время ничего сверхпрорывного. Личи проштудировали тысячи трудов в поисках учебников по магии, способной повелевать разумом, временем и пространством. Ничего кроме косвенных упоминаний не встречалось. Эти знания считаются утерянными.

Зато откопали свитки с описанием эмульсии. Вчитываясь в них, Кирилл все больше осознавал, в какую задницу влипло население Пангеи.

«…там, где твердь земная граничит с пламенем глубин, пребывает мерзость немыслимая, эмульсией прозванная. Пусть наставленьем для силы ищущих станет участь еретиков Линара, черпая могущество из субстанции проклятой, исказили они плоть свою и души. Хоть раз эмульсии испивший обречен на вечное проклятье, не будет спасенья ни ему, ни ближним его, всех пожрет скверна, ибо голод ее неутолим. Может спросить аколит юный: „Откуда голод у жижи подземной?“ Не просто жижа это, а паразит живой, подобен он червям кишечным, но опасней многократно. Одержимых не волнует более ничего распространения заразы окромя. Дарует магию великую эмульсия и магия эта кроет опасность величайшую, ум сильный выдержать ее влияние пагубное способен некоторое время, ум слабый подчиняет сразу. Еще страшнее искаженье плоти, подаренной богами нам, невозможно предугадать уродства вид. У мерзости испившего чернеет кожа, выпадает мех, а разум замутняет пеленой. Способны одержимые потомство оставлять и выродки их уже не могут сотворенными ванарами считаться.