Личная эвакуация

Машина-противник при его приближении заняла активную стойку – время пробных ударов прошло. Брейн увидел начало движения и механический кулак, летевший ему навстречу. Он снова выставил блок, чтобы погасить эту вспышку, однако встреча с мощью противника потрясла его даже под действием чудо-таблетки.

Казалось, затрещали все кости скелета, но это было остаточное ощущение, а в следующий момент Брейн выполнил обходящий финт – самый быстрый из тех, что он когда-либо делал, и врезал «рыцарю» так, что почувствовал боль в фалангах пальцев.

Противнику пришлось несладко, он выполнил торопливую дорожку, стараясь сохранить равновесие, однако был вынужден сделать еще одну, чтобы отвлечь внимание и восстановить контроль над системой – «голубой рыцарь» тестировался в страшных боях, однако такого удара не учитывала ни одна программа экстремальных схваток.

Впрочем, контроль был налажен. Кулеры вывели главный процессор на оптимальный режим, и спустя пару секунд «голубой рыцарь» был готов убивать – другой задачи перед ним не стояло.

Проведя коррекцию, «голубой робот» заработал с такой скоростью, что застучали, залязгали его суставы. Брейн также принимал удары и атаковал с такой мощностью, что сам удивлялся тому, что он это делает и все еще не травмирован.

Разумом он понимал, что долго так держаться не сможет – ну не мог живой человек конкурировать со столь совершенной машиной, а потому, уловив момент в череде бесконечных бешеных атак противника, Брейн нанес ногой удар во внутреннюю часть бедра робота, сразу ссадив его конечность с шарнира.

Конструкторы не предвидели ударов с такого неожиданного направления, и Брейн этим воспользовался.

«Голубой робот» стал балансировать на одной ноге и даже пытался атаковать из такого положения, но Брейн не стал спешить и, выдержав паузу, ударил наверняка, отбросив противника далеко к стене, где он рухнул на пол.

Слоун вскрикнул, поднимая руку и показывая, что Брейн не должен добивать дорогостоящую машину. Но тому это было не нужно. Он уже чувствовал, как начинает отходить от перегоревшего допинга.

В ушах шумело, лицо горело, ломило кости, и он хотел только одного – уйти. Впрочем, до него уже никому не было дела – все кричали, размахивали руками, кто-то с чем-то не соглашался, другие доказывали свою правоту, но Брейн ничего этого не слышал и, выйдя за охранником в коридор, поплелся следом, все больше выпадая из реального мира и начиная наяву видеть какие-то галлюцинации.

Длинная-длинная дорога, заплетающиеся ноги и рев беснующейся толпы, пытающейся, как показалось Брейну, перегрызть толстые стальные прутья. Ах да, это же «двадцать второй» и «пятьдесят четвертый» блоки. Летящие плевки, крики охранников и треск парализаторов.

Последние свои шаги Брейн уже не помнил, его поглотила тьма, и он песком осыпался на свою койку.

Глава 103

И не успел он еще успокоиться на дне этой темной ямы, как его затрясло, закололо тысячью игл, пришедших из внешнего, яркого и горячего шумного мира. И эти ощущения… Звуки? Да – крики!

– Эй, парень! Да проснись же ты! Ну… Эй, кто-нибудь, помогите же мне!..

Брейн открыл глаза и увидел белый потолок, скрученные в жгут провода и трубки систем с жидкостными наполнителями.

По некоторым поднимались цепочки пузырьков – и это было красиво.

– Томас! Ты жив? – снова закричал Фофо и опять принялся бить Брейна по щекам.

– Да что же это такое? – возмутился тот, хватая гоберли за руки.

Потом сел, спустил ноги на пол и огляделся.

От резкой смены положения в голове зашумело, но потом стало легче.

– Где я?

– Ты на больничке, Томас! – радостно сообщил Фофо.

– На больничке?

Брейн снова стал осматриваться.

– А кто тебя сюда пустил?

– Так свобода же, Томас! Теперь все можно!..

– Как это все можно?

– Так «двадцать второй» и «пятьдесят четвертый» поднялись – охрану перестреляли, офицеров тоже. Кто-то еще заперся в боксах, но их достанут – это дело времени!

– Ничего себе. А сколько я был в отключке?

– Почти шесть суток.

– А который сейчас час?

– Половина первого дня по судовому времени.

– А когда теперь пайка?

– Когда пайка? – переспросил Фофо и расхохотался, демонстрируя пятьдесят восемь белоснежных зубов и едва не падая от такого нелепого, как ему показалось, вопроса. – Да у нас же теперь свобода, пойдем прямо сейчас, и ты получишь две или даже десять паек, чувак!..

Брейн еще чувствовал себя не очень хорошо, однако понимал, что следует поскорее разобраться в ситуации.

– Ладно, давай пойдем прямо сейчас.

Он поднялся и слегка качнулся – Фофо подхватил его под руки.

– Ничего-ничего, я сам.

– А что же тебя так подкосило, приятель? Я слышал, ты там в каких-то боях участвовал? На тебя делались нехилые ставки.

– Откуда узнал?

– Кое-кто из офицеров успел много наболтать, пока их не прикончили ребята из бешеных.

– Ну да, было дело. Отказаться я не мог, вот и поколотили слегка.

– Слегка! Ну ты скромник! Тот офицер сказал, что ты выиграл!..

– Выиграл… – вздохнул Брейн, выбираясь в коридор, который, как ему казалось, слегка покачивался, как на морском судне.