Личная жизнь шпиона. Книга вторая

— Все это — большое недоразумение, — сказал он. — Выслушай меня, и ты поймешь, что в смерти твоей жены я не виноват. Рано или поздно ты должен узнать правду… Я сам этого хотел. Просто боялся найти тебя и все рассказать.

Разин взял из груды мебели в углу колченогий стул, приказал сесть и протянул кружку с водой. Левая рука плохо слушалась, а правая дрожала так, что половина воды пролилось на спортивные брюки. Греков вытер губы кулаком и выпалил:

— Я работаю в той же конторе, что и ты. Ну, в госбезопасности… Только нештатным сотрудником. Мне дают разные поручения, когда я езжу за границу на семинары, конгрессы ученых… И в Москве, бывает, я кое-что делаю, когда встречаюсь с иностранцами. Больше года назад Иван Андреевич Колодный поручил мне… Не знаю, как лучше, как точнее, сказать. Поручил сойтись с твоей женой. Поиграть в любовь, разбудить в ней лирические чувства и настроения. Пойми, я только исполнитель. Отказаться я не мог. Для Колодного это было очень важно. Он думал так: перед тем, как Разин смоется вместе с деньгами, он постарается вытащить из России свою Татьяну. Колодный хотел предусмотреть любые варианты.

— Он что-то тебе говорил, объяснял? Рассказывай по порядку.

— Я сам кое-что понял, без объяснений. Колодный подозревал, что у Татьяны есть с тобой канал связи, который ему неизвестен. Он боялся, что ты захочешь выйти из дела, прикарманить деньги. Хотел, чтобы ты был у него на коротком поводке. Ты работаешь с большими деньгами. Всегда есть соблазн выйти из игры. Перевести деньги на Сейшельские острова, достать новые документы и уехать, не попрощавшись. Но сначала, перед побегом, ты попытаешься вытащить жену. Передать ей иностранный паспорт на чужое имя, билеты. Или еще как-то… Колодный хотел знать все о Татьяне, о каждом ее шаге. Дай воды.

Разин налил кружку из-под крана. Греков пил долго, чувствуя ржавый вкус, мешавшийся с кровью. Он поставил пустую кружку на пол и сказал:

— Нам устроили встречу в ресторане. В дружеской компании. Ну, слово за слово… Ты понимаешь, как все это делается. Разговоры о прекрасном, первые встречи. Общность взглядов. Любовь к изобразительному искусству. Она любила Пушкинский музей… А потом первые альковные дела. Я думал, что она холодная женщина. Но нет… Она была страстной натурой. И если уж любила, то любила…

Он поднял голову и посмотрел вверх. Лицо Разина оставалось спокойным, но в прищуренных глазах жила ярость.

— Ничего, что я вот так, откровенно? — Греков наклонился вперед и плюнул кровью на пленку, покрывавшую пол. — Ну, по-мужски?

— Ничего, валяй.

— Я ведь тоже был женат много лет, — в голове Грекова все путалось, он не мог говорить связно. — Жил со своей супругой и думал: ну почему все неприятности случаются с чужими женами, но не с моей. Почему ее не похитят, почему не пристукнут в темном переулке, не переедут машиной. Почему именно я должен мучиться… А тебе, можно сказать, повезло. Она тебя любила. Но кое-что и мне перепало. В некотором смысле, мы родственники. Когда вспоминаю, прямо мурашки по коже…

Греков не мог контролировать себя, он говорил не то, что нужно было сказать, он ничего не мог сделать с нервным смехом, который рвался из груди. В следующее мгновение почувствовал, как кулак въехал в подбородок. Стул опрокинулся, Греков упал боком и вскочил на ноги. Собрав все силы, забыв про боль, он бросился к лестнице. И получил резиновой кишкой поперек спины. Он отскочил назад, въехав плечом в буфет, разбил стекло, полочку и заднее зеркало, оказался на полу, среди осколков и ломаных деревяшек. Он долго лежал, приходя в себя, когда стал подниматься, плохо чувствовал ноги и правую руку, сломанную в плече. Разин усадил его на стул, дал воды и приказал продолжить рассказ.

* * *

Греков помолчал, немного успокоился и сказал:

— Мы поссорились с ней перед Новым годом, это была мелочная ссора из-за денег. Я хотел перехватить полторы тысячи, а она сказала, что денег нет, что она и так из-за меня столько назанимала, что скоро в тюрьму сядет. Ну, сам понимаешь… Я взорвался, обложил ее матом и ушел. На следующий день позвонил Колодный, он сказал, что мне и Татьяне нужно срочно уехать из Москвы в такое место, с которым ты не смог бы связаться по телефону. Позже я узнал от Колодного, что и как. Оказывается, ты там, в Нью-Йорке, куда-то запропастился, не выходил на связь с куратором. Тебя искали, не могли найти. В Москве слегка заволновались. И решили сыграть на чувствах к жене.

— Обратились к тебе…

— Да, обратились и попросили увезти ее в Крым… Там есть немало уединенных мест. Мы с Татьяной могли бы приятно провести время, справить Новый год. Когда ты узнаешь, что жены нет в Москве, будешь волноваться, теряться в догадках. И быстро найдешься.

Греков замолчал, долго смотрел в противоположную стену и трогал правое плечо. Он допил воду и сказал:

— Слушай, не убивай меня. Ты же понимаешь, что такое контора…

— Хватит… Рассказывай.